Ну не везло мне в жизни, и все тут! Несчастное соединение неподходящих генов, вялое бурление ненужных страстей, и появилась я – глупая, заторможенная, рассеянная; третий, ненужный ребенок в конфликтной семье, некрасивая тихая девочка, любительница тряпичных кукол и волшебных сказок! Ну и чего я могла добиться в жизни?!
Я была на сто процентов уверена, что другие, более удачливые, сильные, пробивные украдут у меня место в квартире Владлена Завьялова прямо из-под носа, как украли мою работу и моего жениха. Да, да! Мой ненаглядный красавец Артем недавно женился. Узнав о предстоящей свадьбе от общих друзей, я не выдержала, приползла к Дворцу бракосочетаний на негнущихся ногах, два часа ждала на скамейке, жалкая мазохистка! И дождалась – боже, как я их ненавидела! Ненавидела пошлые розовые розы на капоте их машины, лицемерные лица наших общих друзей, нарядившихся в нелепые костюмы, и главное – ее, эту вертлявую дрянь! Она, в декольте до пупа, целовала моего Артема жадно, прижималась к нему обольстительно. Я так никогда не делала на людях - интеллигентно стеснялась! И вот достеснялась до самооценки ниже асфальта!
А Владлен - из хорошей семьи, обеспечен, образован и волен выбирать – да завтра там соберется целая толпа желающих выполнять мелкие поручения молодого инвалида. А я…Что я… Вечный изгой, пария, которую выбросили даже не из фирмы, а из государственной общеобразовательной школы!
Я никак не могла уснуть в ту ночь и долго лежала в темноте, со стеснением в сердце слушая, как на улице брошенной искалеченной собачонкой поскуливает ветер. Ночные тени от кленов под окнами елозили по стеклам, сплетались, как отвратительные многоножки, множились, набухали, будто огромный паук плел паутину. Сердце мое щемило от тревоги. Я зажгла свет над диваном, вспугнув тени, которые пиявками повисли в углах, и набросала на листочке, что знаю плохого и хорошего о Владлене Викторовиче. Хорошего было мало, а вот плохого… Я криво начеркала:
-агрессивность,
-истеричность,
-изысканность.
На последнем слове я споткнулась и покраснела. Инвалид и впрямь вел себя причудливо, нелогично, как мел в руках нерадивого, ершистого, но одаренного ученика. И в этом было что-то притягательное, живое, настоящее. Ему вместо теплого фланелевого халата пошла бы бархатная куртка художника – прерафаэлита. Может быть, он рисует на досуге? Но тогда - где картины? У одной моей талантливой родственницы (она устроилась лучше меня – возглавляет арт - галерею в Москве!) все стены картинами увешаны, да еще парочка натюрмортов креативно наклеена на окна, как причудливые витражи (очень красиво получилось!). А тут – ничего!
Так я гадала всю ночь, а утром не нашла ничего лучшего, как порадовать Владлена Викторовича стряпней, и с раннего утра напекла пирожков с капустой. Я, конечно, ни на что особо не способна, но готовить умею. Артем хвалил мои блюда. Только вот это его, увы, не остановило, и меня он бросил с такой же легкостью, с какой поглощал мои пирожки с яблоками.
Вот их я и принесла в тощем пакете, в котором болтались пачка макарон, упаковка молочных сосисок, банка майонеза, два помидора и баклажан для будущего салата. У дверей квартиры Владлена я лоб в лоб столкнулась с высокой блондинкой.
-Вы тоже сюда!? - воскликнула она, сердито уставившись на меня. - К Владлену Викторовичу?! Вы были у него уже?
-Я не была. Я только иду, - промычала я, глотая внезапную горечь на языке. Ну вот, опоздала, старая курица, теперь все кончено! Вот эту претендентку – молодую, уверенную в себе! – он и возьмет на вакантное место личной помощницы!
-Но мне назначено на 11.00 утра и ни минутой позже! – продолжила девушка, оттирая меня от дверей. - Как хотите, но я вас не пропущу!
-Я сама уйду, - прошептала я.
-Я - важная клиентка! Мой визит - вопрос жизни и смерти!