Я нервно сглатываю, борясь с ужасающим желанием расплакаться. Слезы покалывают в уголках моих глаз, и я надеюсь, что Лэндон не замечает.
Мы позаботимся о тебе.
Как долго я ждала, чтобы услышать эти слова?
И это временно. Они слишком заняты для меня, и они слишком заняты для Эйприл.
Лэндон не имеет права говорить подобные вещи, когда эти слова заставляют меня страдать от желания.
Альфа позаботится о нас! Моя внутренняя Омега кричит.
Даже его аромат слишком сильный. Я сохраняю его в памяти, зная, что через несколько часов это все, что будет.
Надеюсь, моя будущая пара пахнет так же, как он.
Или Ривер.
— Будет лучше, если следующие несколько часов ты отдохнешь, — добавляет Лэндон, прерывая мои мысли. — Ривер уже в пути.
Я качаю головой. — В этом нет необходимости, — пытаюсь я снова, но Лэндон просто приподнимает бровь, и я вздрагиваю.
Будь он проклят за то, что такой привлекательный. Он вежливый, но твердый, нежный, но сильный.
Как только я понимаю, что он никуда не денется, я перестаю бороться с усталостью и снова ложусь.
Я закрываю глаза, изо всех сил стараясь не обращать внимания на то, что он наблюдает за мной.
— Яичные белки!
Мои глаза резко открываются, мой собственный голос пробуждает меня ото сна.
Мне требуется мгновение, чтобы осознать, где я нахожусь и кто тот человек, который наблюдает за мной в углу.
Он выглядит таким же пораженным, как и я, приподнимая темную бровь в ответ на мою внезапную вспышку.
Ривер смотрит на меня, и я смотрю в ответ.
— Яичные белки? — повторяет он низким и веселым голосом.
Мое лицо вспыхивает от смущения. — Рецепт, — бормочу я. — Я готовила макароны во сне.
На мгновение воцаряется тишина, и на его лице появляется довольная ухмылка.
— Макароны, — невозмутимо отвечает он.
Я прищуриваю глаза. — Да. Знаешь, те вещи, в которых ты обвинил меня в том, что я тебя подкупила, — огрызаюсь я, моя пульсирующая голова ухудшает мое отношение.
Ухмылка сползает с его лица, и он вздыхает. — Да. Я был в некотором роде мудаком из-за этого, — бормочет он, пожимая плечами. — Извини. Иногда у меня возникают проблемы с людьми.
Я моргаю, глядя на него. — Я никогда раньше не видела, чтобы кто-то так расстраивался из-за печенья, — говорю я.
Он хихикает, и мой желудок нервно переворачивается. Несмотря на его ужасное поведение, он привлекателен, и темные круги под глазами и дневная щетина только усиливают это.
— Да, ну, я могу быть очаровательным, если нужно. Но это чертовски утомляет, и когда ты вошла, я не думал, когда заговаривал с тобой. Мне действительно жаль, — добавляет он, неловко ерзая на стуле.
Я могу сказать, что он не привык извиняться, поэтому я решаю быть с ним помягче.
— Извинения приняты, — говорю я, морщась от головной боли. Я прижимаю руку ко лбу и стону. — Это действительно больно.
— После рентгена мы должны отвезти тебя домой, — говорит он. — Пока ты в состоянии ходить. Или я могу взять инвалидное кресло и вытолкать тебя отсюда.
Он дразнит меня, и, несмотря на боль, я улыбаюсь. — Со мной все будет в порядке.
— Я также раздобыл информацию об этом мудаке для твоей страховой компании. Ты могла бы выдвинуть обвинения, если хочешь. Я бы с удовольствием на это посмотрел.
— Думаю, ты достаточно напугал его, — вздыхаю я, собираясь встать с кровати. Ривер тут же оказывается рядом, поддерживая меня, когда я чуть не падаю на стену. — Черт, — шепчу я, прислоняясь к его плечу. Одной рукой обнимая меня за талию, он поддерживает меня, и я хватаюсь за его руку через кожаную куртку. Он теплее, чем я ожидала, тепло его тела успокаивает.
Его пряный аромат окутывает меня, заставляя мой рот наполниться слюной, а бедра сжаться. Он оседает вокруг меня, и моя внутренняя Омега просыпается, отчаянно желая большего.
Он прикасается к нам.
Он заботится о нас.
Но после сегодняшнего дня он уйдет. У Ривера, как и у Лэндона, есть дела поважнее.
Я заставляю себя не обращать внимания на боль в груди, когда принимаю его объятия.
11
СКАЙЛАР
Врач подтверждает, что ничего не сломано, и меня выписывают из больницы и назначают неделю постельного режима.
— В этом нет необходимости, — ворчу я, неловко плюхаясь на мягкое кожаное сиденье. Машина Ривера лучше, чем я ожидала; она гладкая, темная и на удивление чистая, если не считать старой кофейной чашки и пачки сигарет в подставке для напитков.