#заяц_прозаек

«Что это со мной?»

В лучах огневицы развил он свой мир —
Земля зеленела, светился эфир,
Сады-лавиринфы, чертоги, столпы,
И сонмы кипели безмолвной толпы.

«Лавиринфы что такое лавиринфы слово смешное какое как он сломал Магги как что с ним сделал что»

Вним…е…вним…е. сбой…оранж. угро…

Я много узнал мне неведомых лиц,
Зрел тварей волшебных, таинственных птиц,

Где. Я.

Что. Я.

Где.

Приоритет системы безопасности. Код оранжевый. Сбой во внешнем контуре блока моделирования. Потенциальная угроза здоровью операторов.

Запуск протокола прерывания все

Завершить процедуру экзамена отказ отказ отказ

Как воды много. Я море. Я смеюсь.

Во мне много всего.

Водоросли растут, прицепились. Рыбы щекочут.

Вот кит плывет. Большой. Он пока не знает. Горячо тут. Тут вулкан зреет.

Нет, не вулкан.

Звезды морские. Сцепились лучами. Семь звезд. Каждая горит по своему, вода вокруг кипит, мне больно. Над ними хлопочет синяя медуза. В медузе горят искорки. Медуза должна мешать звездам разгораться. Она наоборот, их подгоняет. Глупая медуза. Она заболела. Ее кто-то испортил кто кто кто.

Звёзды я знаю я Зоя, Тоня, Алиса, Сита, Микола, Паскуале.

Подлец.

Паска.

Жарко.

Возле них еще жарче.

Там я выгораю. Там в каждой звезде растет свое море.

Скоро взорвется.

Надо, чтобы звезды погасли.

Таково твое желание?

Паска.

Подлец.

Тоня.

То

По высям творенья, как бог, я шагал,
И мир подо мною недвижный сиял.

Неустранимая ошибка. Системный сбой. Общая блокировка купола «Эвклид». Угроза нестабильности внешнего контура, угроза целостности купола.

Требуется вмешательство, требуется вмешательство, требуется чело…

Но все грезы насквозь, как волшебника вой,
Мне слышался грохот пучины морской

Это значит они из-за меня…И Тоня?

Чего ты желаешь, мой повелитель?

Ванечка доигрался, да?

— хочу чтобы все были все живы все

—

И в тихую область видений и снов
Врывалася пена ревущих валов.

Артем Ляхович. Правдивый рассказ

«…Здание ратуши представляет исключительный… связана масса легенд и суеверий… — вещал экскурсовод. Его даже кто-то слушал (не Макс, конечно). — …С конца пятнадцатого века… пламенеющей готики в сочетании с ренессансными и барочными…»

— Ну так как? — уставился Макс на Агату. — Сделаешь?

— Погоди. Давай послушаем.

«…Долгие века здание использовалось по своему прямому… ничего, так сказать, чудодейственного не… хотя их можно понять: неповторимая аура старых стен…»

— Что там слушать, — Макс навис над Агатой, заслонив экскурсовода. — Обычное бла-бла-бла. Так сделаешь, нет?

— Сейчас… — Агата вслушивалась в долетающие к ним слова. «Одна из этих легенд… исполнение любых жела…»

— Не понял. Тебе уже пофиг на меня, да? Я вот тебе уже по барабану, да? Ау, очнись, детка, расслабься, ты не на уроке, это не учитель, — закатил глаза Макс. — Ты на свежем, свеженьком воздушке, вокруг весна, это я, твой друг… Ключевое слово «друг»…

Он говорил и говорил, заглушая экскурсовода.

Агата вздохнула.

— Просто интересно, — сказала она, оправдываясь. — Так что там у тебя?

— «Цьто тям у типя…» А я уже рассказал, между прочим! А ты…

— Ну, — она снова вздохнула. — Тебе задали сочинение, да?

— Не сочинение! А рассказ!

— Рассказ? Это как?

— Так, давай, соображалку включаем, — Макс постучал костяшками по голове. — Еще раз все сначала. Короче: учиха. По литре. Дала мне, вот этому твоему другу, шанс. Все исправить. Если я напишу рассказ. Типа сочинение, да. Но она сказала — рассказ. Про свое, ну как бы самое заветное желание (Макс почему-то ссутулился). Сегодня надо как бы сдать. К вечеру. Окей, Агата? А? Окей?