Пока она трясла кистями, разгоняя кровь по рукам, смешное взъерошенное существо скакало вокруг и причитало:
— Под нашим небом день особый, теперь у нас есть все же ты! ИнопланЕтян рады видеть! Ты образец нашЕй мечты!
«Вот зачем они мне руки завязывали? — подумала девочка. — Лучше бы уши залепили чем-нибудь».
— То есть вы инопланетяне? — уточнила она.
— В корень зришь, дива, — радостно всплеснул руками новый монстр.
Даже, наверное, всплеснула — существо было слишком мелким, со слишком тонким голосом и слишком розовой шкурой.
— Мы коренные граммарианцы! — продолжила она. — Испокон веков мы исполать понеже гой еси!
Монстриха замолчала. Видимо, довела мысль до логического исхода.
— Так, — сказала девочка. — Кто может объяснить мне, за что… зачем вы меня утащили? Только по-русски и понятно!
— Господи!!! Ну, как же!!! Это же так очевидно!!! Ну, неужели не понятно!!! — раздалось из задних рядов, и девочка увидела макушку мелкого желтого монстрика, который проталкивался к ней.
— Боже! — причитал он. — Боже! Боже! Как ты могла не догадаться сама? Как не могла сама догадаться? Как ты сама не догадаться могла?!! Как?! Ну, как?!
И девочка догадалась:
— То есть ты не знаешь?
Желтый радостно закивал.
— Я согласно киваю головой вниз! — пояснил он, чтобы не оставить малейших сомнений.
Тут что-то хлюпнуло, и все монстры рухнули на пол, высоко подняв хвосты. Или щупальца. Или какие-то другие отростки.
В помещение вошел Он. Главный.
— Вследствие определенных обстоятельств, возникших в силу определенных причин, появилась настоятельная необходимость в перемещении твоего тела на нашу орбитальную станцию, — сказал Он.
— Данное вами поручение исполнено в прилежащем… вылежащем… надлежащем, — залепетал желтый.
— Я демонически хохочу! — сообщил Главный. — Мой хохот раскатисто рокочет. Умри, тварь!
В этот момент желтый начал корчиться, а потом с растекся по полу неровной лужицей.
— Сие в назидание! — сказал Главный. — Коверкать язык недопустимое несоответствие с жизнью.
— Убейте лучше меня, — попросила девочка.
Попросила довольно искренне.
Но тут монстры заговорили все сразу, объясняя, почему убить пленницу никак нельзя. Девочке стало совсем плохо. Но главную мысль она уловила.
— То есть вы, — сказала девочка, когда галдеж утих, — вы хотите уничтожить мою планету и похитили меня, чтобы я учила ваших шпионов? Потому что они все время проваливаются? А меня выбрали, потому что я лучше всех пишу сочинения? Я правильно поняла?
— О, девочка! — застрекотал оранжевый монстр. — О! Как ты права! Тысячу! Сто тысяч раз! Сто миллионов тысяч…
— Стоп! — заорала девочка. — Где вы язык учили?
— Посредством всемирной сети интернет на ПЭВМ! — пролепетал монстр и из оранжевого стал оранжевым в синий горошек.
— Достаточно простого «да»! — продолжила пленница. — Зачем это стилистическое излишество?
Синий горошек на шкуре монстра начал стремительно разрастаться.
— О, нет… — прошептал он. — Я не мог так ошибиться! Это невозможно! Невероятно! Ты пошутила, о, девочка? Скажи, о, девочка?
— Не пошутила! — ответила девочка. — Это ошибка, и грубая! Люди так не говорят! А что это за «о»? «О, девочка»!
Монстр посинел весь, издал тихое шипение и упал на палубу, как сдувшийся воздушный шарик.
Повисла траурная пауза. Девочка мучительно соображала.
— Вот эта оранжевая, которая теперь синяя, она поняла, что ошиблась и умерла? — уточнила она у Главного.
— Не вызывает никаких сомнений в справедливости данного высказывания, — кивнул монстр.
— Ага, — сказала девочка. — Ну, так слушайте. Так, как ты, тоже не говорят. Это жуткий канцелярит…
Некоторые монстры пытались убежать. Если бы они делали это молча, могли бы спастись. Но они зачем-то продолжали говорить, бормотать, восклицать. Девочка настигла каждого.
— Несогласование падежей! — кричала она. — Анахронизм! Штамп! Неверное словоупотребление!
Дольше всех продержался Главный.
— Кто… ты? — прохрипел он. — Как тебя называют?
— Не «называют», а «зовут», — сказала девочка.
Она почти успокоилась, ее планета была в безопасности. И, глядя на умирающего монстра, она вспомнила свою учительницу Варвару Ромуальдовну и, почему-то, львов на гербе Гамбурга, на которых Варвара Ромуальдовна была очень похожа.
— Ты можешь звать меня Варвара, — произнесла она, мысленно передергивая затвор. — Варвара Гамбургская…