Нет, точно не она. Или все-таки? Скинул рюкзак, достал ручку и какую-то тетрадку, аккуратно переписал всё на последнюю страницу. Дважды проверил. Ничего не понял. «Завтрак»? Пища для ума? Скорее уж зарядка для хвоста, Настя.
Юра учился в «Л»-классе, но специализировался на биологии. Такое самому не решить — ничего, есть профессионалы. Он уже забыл про луковичный балкончик, сначала еще разглядывал снег на всякий случай, а потом просто шел, сунув задубевшие руки в карманы.
Первые два урока — большая контрольная по органике. Сначала легкие задания, одно удовольствие, а потом Юра сам не заметил, как втянулся и забыл про ребусы на снегу. Химия, химия, география. К обеду Юра уже сомневался, не сам ли насочинял ерунды с недосыпа, но подошел все-таки с тетрадкой к Никите Денисову.
— Есть идеи, как решать?
— Откуда взял?
— Долгая история.
— Юрик, выглядит как хрень.
— В смысле?
— Ну, вот это функция. А это что?
— Ни на что не похоже?
— Неа. Точно нормально переписал?
— Да вроде.
— Ну спроси, конечно, у старших. А что сделать-то надо?
— Решить.
— Понятно, а что именно найти? Какая формулировка задания?
— Да черт его знает. Ладно, давай, спасибо.
— Было бы за что. Решишь — покажи хоть.
Может, здесь вообще не математика? По крайней мере, не только математика. Шарада какая-нибудь, заменить буквы на числа — порядковый номер в алфавите? Ну, Настя! Или не Настя? Завтрак, чтоб его.
А перемена была как раз обеденная. Юра поднялся в столовую — половина восьмого «А» уже на месте, Насти с подругами, конечно, нет. У них окно пятым уроком, могут не торопиться. Сидят где-нибудь под лестницей, или в закутке у медкабинета. Или проверочную дописывают. В любом случае Юра не ждал никакого знака, в лицее они ведь даже не здоровались, максимум — полуулыбка. С другой стороны, до сегодняшнего дня Настя и шифров на снегу не оставляла. Макароны были безвкусные, бесцветные и непоправимо слипшиеся. Котлета ничего. А если наоборот, цифры заменить на буквы? Но почему тогда латиница, «завтрак» то по-русски написано. Беспощадная Настя. Или все-таки нет?
Отсидел еще русский, потом информатику. С седьмого урока и до победного допы по биологии — две девочки из девятого класса, одна из одиннадцатого, Юра, ну и Димсаныч. Сидели обычно в кабинете девятнадцать-штрих. Там нет отдельного входа из коридора, пройти можно через девятнадцатый или двадцатый. Зато есть черепаха Байрон, живет в аквариуме с незапамятных времен. Вернее, полуживет, потому что все время сидит на камне. Справа от аквариума есть еще шкафчик с чашками и коробками конфет, которые открываются только на большое безрыбье. Обычно у Димсаныча бывает что повкуснее, иногда девочки приносят шоколад, а теперь и Юра уже освоился: таскал из дома то пряники, то пастилу, а однажды мама передала банку варенья из смородины.
Пришел вроде рано, без перемены, но в девятнадцатом-штрих уже кто-то смеялся. Стукнул два раза в приоткрытую дверь. Напротив, за учительским столом, почему-то обнаружилась Пи.
— О, Юрик, привет, — Димсаныч сидел спиной к террариуму. — Знаешь, как по-немецки «лошадь»?
— Знаю. Der Pferd.
Димсаныч захохотал раскатистым басом, а Пи заливалась, как трехлетка, которой показали палец. Здесь смеются всегда, в любом составе.
«Der Pferd!», — повторил Димсаныч, избыточно фыркая, как будто был как раз лошадью и дождался случая представиться. Вообще Юра знал слова посмешнее, но было, кажется, не нужно.
— А можно встречный вопрос? Только, скорее, не к Вам, а…
Господи, как ее зовут-то?
— Ко мне?
— Да. Наверное.
Поставил рюкзак на заднюю парту, достал тетрадь и подошел к учительскому столу.
— Посмотрите, пожалуйста. Это имеет математический смысл?
— Ой. Юра, это интеграл?
— Интеграл?
— Знаете как бывает на контрольных, двоечник у отличника не списывает, а срисовывает. Могу здесь поправить? Вот эта Ваша буква S на самом деле никакая не буква. Нужен ответ?
— Да. Но раз уж мы опознали интеграл, спрошу у кого-нибудь из старших.
— Вы уже спросили у меня. Ответ — ноль. Если верхний предел равен нижнему, определенный интеграл равен нулю. На функцию можете даже не смотреть.