— Почему ни одному, даже незначительному должностному лицу, не было предъявлено обвинение в коррупции? Кто эти «покровители бандитов», для расследования преступной деятельности которых необходима, как утверждает прокурор Набережных Челнов И. С. Нафиков, «политическая воля»?
— Станут ли когда-нибудь известны имена тех «безвестных героев», усилиями которых «на следствие оказывалось беспрецедентное давление? К руководству МВД и прокуратуры неоднократно поступали просьбы высокопоставленных чиновников выделить экономические эпизоды преступной деятельности сообщества в отдельное производство. Регулярно приходили депутатские запросы с требованиями прекратить уголовное преследование в отношении тех или иных членов группировки».
Вопросов куда больше, чем ответов.
ГЛАВА 1. ЧЕКИСТАМИ НЕ РОЖДАЮТСЯ
Родился я 11 апреля 1959 года в городе Славянск Донецкой области. Мой отец всю жизнь проработал машинистом локомотивного депо, мама — учительницей начальных классов. В 1966-м я пошел в школу. В ту самую восьмилетнюю школу №19, в которой работала мама. Ребенком я был непоседливым, поэтому чуть ли не на каждой перемене мамины коллеги не упускали возможности пожаловаться ей на мое поведение на уроках. Мама «приглашала» меня в учительскую.
Почти все мои ровесники в детстве мечтали стать военными. А любимыми играми были игры «в войну», «в партизан». В этом нет ничего удивительного. Наши деды, а у многих и отцы были участниками Великой Отечественной, не понаслышке знали о войне многие мои земляки — родной Славянск во время войны три раза захватывали немцы и три раза освобождала Красная Армия. В Славянском районе яростное сопротивление фашистам оказывали партизанские отряды Корноухова: мама водила школьников в походы по местам боевой славы партизан.
О войне мне много рассказывали мой дед Иван и дядя Витя Анохин.
Дед Иван — отец моей мамы — был командиром разведывательно-диверсионного подразделения, служил в Заполярье. Во время одного из рейдов в тыл врага был тяжело ранен. Из армии его уволили и назначили вторым секретарем Мурманского обкома партии. Дядя Витя был танкистом, у него на квартире мы одно время жили, сдружились и на всю жизнь стали как родные. В День Победы дед Иван и дядя Витя надевали парадные костюмы, на которых было тесно орденам и медалям.
Сегодня уже и не вспомнить, сколько мне было лет, ко -гда в мою мальчишескую голову вселилась мечта стать милиционером. Но абсолютно точно то, что в своем первом в жизни сочинении, написанном в третьем классе, я написал — когда вырасту, обязательно стану следователем.
У нашего соседа, дяди Бори Гринштейна, была огромная библиотека, в которой значительное место занимали детективы. Излишне говорить, что все эти детективы я перечитал запоем. Ну а когда в наш дом переехал Николай Иванович Смирнов — начальник уголовного розыска ЛОВД[15] на железнодорожной станции Славянск, который стал другом всем дворовым пацанам[16] (нам тогда было лет по тринадцать) — я перечитал все его подшивки «Советская милиция» и «Человек и закон», наверное, со времен издания этих журналов.
Окончив восьмилетку, поступил в Славянский техникум железнодорожного транспорта. В 1978 году отучился и поехал работать в город Уральск, откуда уже осенью был призван в армию. Во время службы как-то травмировал руку. Медсестру гарнизонного госпиталя, которая меня перевязывала, после демобилизации увез на Украину. А вскоре она стала моей женой.
Осенью 1980 года, вернувшись в Славянск, пошел в городской отдел КГБ Украинской ССР. Дежурный офицер одобрил мое намерение служить в этой организации, но посетовал: для начала надо получить высшее образование. Так моя первая попытка стать чекистом закончилась ничем.
А «познакомился» с КГБ СССР я еще до армии.
После техникума ехал по распределению в Уральск, и в Москве у меня была пересадка. В столице остановился на несколько дней. Как-то шагаю от Красной площади к Дому иностранной книги. Прохожу мимо огромного серого здания с гранитным фундаментом. У центрального подъезда стоит парень лет тридцати с букетом в руке, в пиджаке, а на улице — жара градусов 30! Думаю: «Странное место для свидания парень выбрал».
Примерно через час возвращаюсь обратно, а парень стоит на прежнем месте. Это меня заинтересовало, и стал я наблюдать за ним. Минут через пять к подъезду причалил огромный лимузин, принял на борт пассажира и уехал. К этому парню с одной стороны подходит старшина милиции, а с другой — мужик лет сорока, в пиджаке, как мне показалось, неряшливого вида. Этот мужик начальственно показывает в мою сторону пальцем и что-то говорит парню и старшине. Не дожидаясь вопросов, я решил дать деру от этого особнячка.