– Здравствуйте!
Дверь за ней захлопнулась. Рука машинально потянулась к пистолету в кобуре.
– Не стоит, миссис Шерро.
Из-за лестницы выглянула служанка – смуглая девушка лет тридцати в костюме горничной.
– Простите за холодный прием. У нас не принято накидываться на гостей. – Ее невинный голосок лишь усиливал ощущение тревоги. Она опустилась в легком реверансе и спрятала руки за спиной. – Я Джоан. И я проведу вас к многоуважаемому господину.
Ирен хотелось спросить о многом: о камерах в кустах, о зловещей темноте, о жутковатом холле, о людях, что смотрели ей в душу со своих портретов. Но спросила она о другом:
– Он ждал меня?
– Да. Пройдемте.
Ирен не устраивала краткость ответа. На ум приходило только одно: если Саша виновен в смерти Урсулы, то он ждал ее, следователя по этому делу, только для расправы.
Они поднялись по парадной лестнице и вышли в просторный коридор. Все те же картины не давали Ирен покоя. Еще ни один человек на них не смотрел в сторону.
– Почему принц не выходит в люди?
– Мы не видели достопочтенного господина вот уже четыре года. До этого я видела его однажды, мельком.
– До того, как запереться в комнате, он выходил из замка?
– Да, тогда еще король и королева жили здесь, но даже так здесь было… грустно. Коллеги рассказывали, что принц если и появлялся, то в маске. Никогда не показывал своего лица.
«Четыре года, – размышляла Ирен. – Трагедия на Съезде Мировых Лидеров, на котором единственными не явившимися участниками были… его родители».
– Король и королева не появлялись столько же лет. К нашему горю, они бесследно исчезли, – продолжила Джоан безжизненным голосом.
– Он действительно ни разу не выходил из своей комнаты за это время?
– Ни разу. Однако рядом с его комнатой, бывает, гуляет девушка. Я даже видела, как она заходила к нему.
– Значит, к нему иногда приходят… гости?
Джоан остановилась и развернулась так резко, что Ирен едва не столкнулась с ней.
– У нас не бывает постоянных гостей, миссис Шерро. А эта девушка… она не заходила в замок.
– Что это значит?
– Она была здесь всегда. Просто появилась однажды и с тех пор живет здесь. Я как-то увидела ее почти вблизи. Ее глаза… горели огнем. Было темно, но на секунду мне почудилось, что ее руки и ноги ненастоящие. Как у куклы. На шарнирах. Она испугалась и скрылась за дверью покоев принца.
Джоан остановилась в двух метрах от двери из черного дерева.
– Дальше мне нельзя. Постучитесь, но только когда я буду на парадной лестнице.
Ирен поступила, как ее и попросили. Несмотря на холодный ум и природную сдержанность, она не могла совладать с волнением. И вот, когда она все же подняла кулак в сантиметре от двери, откуда-то сверху раздалось:
– Мне нравится стиль вашей одежды, миссис Шерро. Напоминает о моде первой половины двадцатого века, хоть мне и не посчастливилось родиться тогда.
– Вы меня видите? – Она задрала голову кверху в поисках камеры и динамика и услышала довольный юношеский смешок.
– Предельно ясно. Правда, я ожидал, что вы прибудете еще вчера, ведь загадка с инициалами была довольно простой.
– Я бы все равно догадалась, но…
– Вам помогли?
– Да.
– И кто же?
– Принц Александр.
– Александр… Тот самый, из Каннингемов? Безвольный парень, мечтающий о свободной жизни вдали от королевских тягот?
– Откуда вы об этом знаете?
– Я знаю достаточно, миссис Шерро. В том числе и о том, что вы живете в поразительно бедной крохотной квартире, потому что не видите смысла в роскоши, и жертвуете половину своего жалования центрам, которые лечат новорожденных детей от того, от чего не смогли спасти вашего ребенка.
Ирен опустила голову со сдержанной улыбкой. Слезы исчезли столь же быстро, сколь появились.
– Вы подозреваете, что это я убил мисс Келлер, – продолжил принц рассудительным тоном. – Если бы я хотел кого-то убить, то об этом никто бы не узнал. И есть ли смысл мне оставлять разоблачающие инициалы?
– Мои подозрения в отношении вас обязательны.
– Но?
– Но я не думаю, что вы убийца.
– Тогда что вы здесь делаете?
– Вы продали мисс Келлер ряд изобретений. Состояние, которое сделало ее богатейшим человеком Германской империи и участником Мирового Совета, теперь у вас.
– Разве это преступление? Я назначил цену, продал несколько безделушек. Что дальше – меня не интересует. Это единственный вопрос?
– Нет, еще кое-что. «Зазеркалье Нашей Реальности». Вы знаете, что это?
– Вы спрашиваете так, словно сами не знаете. Но вы, предположу, неправильно понимаете смысл и предназначение ЗНР.