Я понимал, что сейчас там, на мостике флагманского авианосца Сергей должен, обязан просто настаивать на уточнении этого сообщения, на передаче пилоту прямого приказа произвести доразведку и передать совершенно точные данные о составе вражеского флота во что бы это ни стало. Как в каком-то кошмарном сне с завидным упорством и со всё возрастающим напряжением ситуация возвращалась по спирали к фатальной точке, где сама судьба как будто заставляла сориентировать вторую волну на удар по острову, перевооружив её с торпед на бомбы, скрывая вражескую палубную авиацию до того момента, когда она сможет материализоваться из ничего прямо над алайскими кораблям.
И сейчас же, как усмешка превосходства все той же судьбы, из-под самой стратосферы на алайские корабли посыпались тонны бомб из высотных бомбовозов Конфедерации, неуязвимых ни для истребителей, ни для зениток. Впрочем, как и в прежние разы, о которых мне было известно, применение этого супероружия практических результатов не имело.
Когда зенитчики и пилоты истребителей алайского соединения ещё расправлялись с самолетами с острова, когда корабли алайцев, наверное, теряли друг друга из виду за столбами воды, поднятыми ударом бомбовозов, все тот же пилот гидросамолета в сложившейся уже у него манере неспешного репортажа, будто желая, чтобы слушатели прониклись чувствами от смены картин, передал, что строй кораблей противника замыкает корабль «похожий на авианосец». Координаторы откровенно развлекались, хихикая, повторяя друг другу эту фразу. Корнею опять пришлось призвать их к порядку.
Теперь события должны были уже пойти к определенному исходу. На мостике алайского флагмана просто обязаны были принять решение о немедленной атаке флота Конфедерации. Тут уже всё было ясно. Наконец-то… Была, правда, ещё одна деталь – возвращающаяся первая волна. Я поискал её на экране, запутался в мешанине отметок и запросил координаторов. Оказалось, что самолеты, атаковавшие остров, уже вернулись и находились практически над своими авианосцами. Посадку, однако, ещё не начинали. Мне снова стало не по себе. Я чувствовал, что реально переживаю за алайцев, мне просто страшно, что они могут не успеть… Что, если сейчас они решат сначала всё-же принять первую волну, ведь у истребителей, наверное, почти закончился бензин. Но ведь должны же они понимать, что раз у противника есть авианосцы, то надо уже теперь ждать удара, потому что конфедераты не могут не знать, где находится алайское соединение! Алайскому адмиралу известно, что гидросамолеты противника наблюдали за ним ещё на восходе солнца, что базовые самолеты перед гибелью не могли не сообщить его место. Или, может быть, алайцам имеет смысл как раз сперва принять самолеты, прикрыть соединение истребителями, принять удар палубной авиации противника… Отразить его, так как по боевому опыту алайские летчики в разы превосходят конфедератов… Я не знал, какое решение было бы предпочтительнее. В любом случае, на принятие этого решения мы отсюда повлиять не могли. Серей, находясь там, мог. Но и он не знал, какое из этих решений было бы единственно правильным. Вернее, он должен был понимать, что ни то, ни другое заведомо правильным быть не может.
Я вдруг с какой-то злостью понял, что теряю интерес к происходящему внизу. Мы, в смысле прогрессоры, были явно не готовы влиять на ход этого сражения. У нас просто не было средств. Вообще сражения, даже такого уровня – это для нас чистая тактика. Так не достигаются цели долговременных прогрессорских операций. Если было принято решение поддерживать Алайскую империю, то нам следовало хотя бы организовать информационное обеспечение: заблаговременно наладить у алайцев нормальную стратегическую разведку либо систему непосредственного «вбрасывания» им информации о противнике. Применительно к данному сражению – о выходе флота Конфедерации к острову. Также неплохо было бы заиметь прогрессорскую сеть в военно-морском флоте Конфедерации, раз уж решили играть против него, и задержать хотя бы на день выход этого флота. Много чего я мог бы предложить на вскидку, но – как известно – задним умом мы все крепки…
Конечно, нам может повезти, и алайцы сейчас вчистую разгромят флот Конфедерации и займут этот злосчастный остров. Или не повезти, со всеми вытекающими… Но это будет именно случай, к нам, выступившим в роли вершителей судеб, отношения не имеющий. А по большому счету, ещё до начала сражения все преимущества были у Конфедерации. Может быть за исключением суммарной огневой мощи кораблей, но алайская линейная эскадра была всё ещё очень далеко, вне зоны непосредственного сражения и не могла повлиять на его ход даже фактом своего наличия, так как она-то как раз ещё не была обнаружена конфедератами. И победить сейчас Алайская империя могла только за счет качественного превосходства своей авиации, за счет своего опыта, да и то только при условии продолжения своего непонятного, какого-то магического, сопутствующего ей все полгода с начала войны, везения. Всё того же случая, непонятного даже нам…