Может, это всё же сон? Ущипнув себя, поморщилась от боли. Нет, лично для меня происходящее очень даже реально. Вывод? Оценив энтузиазм и адекватность светлокосой богатырши, решила сменить лежбище. Так, от греха подальше.
Я потихоньку сгребла в кучку экспроприированные одеяла и, искоса поглядывая на взбесившуюся дамочку, спустилась с кровати. На нижнем ярусе, лёжа на животе, взахлёб, но совершенно беззвучно, рыдала совсем молоденькая девчушка. Лица её я не видела, но не до конца оформившаяся фигура и по-детски выпирающие лопатки вкупе с узкими бёдрами наводили на определённые мысли. Всучив кучу одеял не отстающей от меня кудряшке, я присела на краешек кровати.
- Эй, ты чего ревёшь, чудушко? Разве мама с папой не говорили, что слезами горю не поможешь? - Я осторожно погладила девочку по волосам, достойным рекламы любого шампуня. Блестящие, длинные, густые они были насыщенного чёрного цвета с красноватым отливом. - Ну, не плачь. Всё образуется...
Неожиданно стремительно малышка взметнулась и повисла на мне, вцепившись похлеще блондиночки. При этом мелкая уткнулась носом в район плеча у шеи и принялась рыдать пуще прежнего: громко, горестно, с подвываниями. Да так жалобно, что глядя на неё, кудряшка решила составить компанию новенькой и вплела свой голос в 'плач Ярославны'. Вот чёрт!
С каждой минутой слёзоразлива во мне всё явственней закипала злость. Не перевариваю этих соплей! Как можно так откровенно распускать нюни, если нет веских причин? Мы живы, пока никого с увечьями тоже не вижу. Чего рыдать то? Будто это поможет.
Вероятно, ненависть к 'соплям' выработалась на соревнованиях. Сколько училась, раз в две недели ездила то на одни, то на другие соревнования. Только благодаря этому неизменно получала 'отлично' на всех экзаменах и крупных проверочных.
Биатлон, бег, прыжки, плавание, лыжи, стрельба из лука... Вот баскетбол, в который с моим-то ростом сам Бог велел играть, я искренне ненавидела. Люто, от всего сердца! Наверное потому, что первым вопросом, который мне задавали при знакомстве всегда было 'Ой, ты в баскетбол играешь?'
Ррр...
Это я к тому, что на всевозможных слётах и соревнованиях бывала едва ли не чаще, чем дома. И каждый раз среди участниц находилось десятка два сверстниц, заливающихся слезами. Кто бы знал, как это бесит!
Ведь соревнования не новогодняя ёлка, где подарки вручают всем без исключения. Да и проигрыш вовсе не означает, что ты плох. Просто кто-то оказался в этот день лучше. И что с того? Рыдать по этому поводу? По-моему - идиотизм полнейший. Всегда кто-то в чём-то будет лучше тебя, но ты-то от этого хуже не становишься.
Наверное, поэтому слёзы ассоциируются у меня с глупостью и вызывают приступы раздражённой брезгливости. Нельзя же так унижаться? Ни перед людьми ни перед самой собой. И последнее, пожалуй, даже важнее.
Не, всякое бывает. Бывает и такое, что можно выть белугой. Вот когда у моей однокурсницы погибла мать, та, сидя под столом в общаге, в голос рыдала часа три без остановки и ни на йоту не потеряла себя ни в чьих глазах. Там была причина горевать, реальная и очень веская, но не сейчас же?!
Окончательно потеряв терпение, я прикрикнула на кудряшку и отодрала от себя вторую плаксу.
- Спокойно, - крепко держа малышку за плечи так, чтобы смотреть ей прямо в глаза, произнесла я и чуть не подавилась от изумления. Ничего себе, малышка! Впрочем, не о том сейчас. Отогнав мимолётный испуг, я продолжила, не подавая виду, насколько ошарашена и выбита из колеи: - Пока причин для истерики нет. Утро вечера мудренее, поэтому сейчас ты успокоишься, умоешься и поспишь. Понятно?
Конечно, девочка ничего не поняла, но когда я встала, послушно пошла следом к ближайшей колонне с 'тазиком'. В углублении имелось достаточное количество довольно чистой воды, которая стекала прямо по столбу откуда-то сверху и уходила через крохотные отверстия в теле колонны. Не уверена, что эту воду можно пить, но умыться наверняка. На всякий случай, окунула ладонь и осторожно слизнула с пальца прозрачную каплю. Вода как вода.
Малышка тихо всхлипывала и на мои попытки объяснить жестами, чего добиваюсь, никак не реагировала. Пришлось взять дело в свои руки и умыть её силой. Кудряшка быстро сообразила что по чём, и ополоснула лицо сама. Если это - сон, то самый бредовый из всех, которые мне до сих пор снились.
В итоге, минут через двадцать мы, теперь уже втроём, улеглись на новую кровать. Пришлось отойти подальше, чтобы леди-Халк в ажиотаже не снесла и нас ненароком. Закрыв глаза, я вздохнула и попыталась успокоиться. То, что увидела, заглянув в лицо заплаканной девчонке, никак не хотело укладываться в голове.