— Я хочу домой.
— Хорошо. — Папа снова прижимает меня к своей груди. — Сначала мне нужно сделать несколько вещей. Мы уедем утром, — говорит он.
Я киваю и крепко обнимаю его.
— Спасибо.
— Я люблю тебя, Лилиана.
— Не будь слишком строг с Алессандро. Я взяла с него обещание не говорить тебе, где мы находимся, — говорю я. — А ты учил нас никогда не нарушать обещания.
— Твой брат сам делает свой выбор. И он выбрал тебя. Я никогда не буду злиться на вас за это. Вы всегда должны выбирать друг друга. — Отец еще раз сжимает меня в объятиях, затем поднимается с кровати и направляется к двери.
— Папа, я тоже тебя люблю, — говорю я ему вслед.
Он кивает, прежде чем выйти из комнаты.
Глава двадцать шестая
Трэвис
Я никогда не был так напуган, как сейчас. Страх — это не то, что я привык чувствовать, и это не страх за себя. Это страх за нее. Я не знаю, где она, черт возьми, находится, и это пугает меня до смерти.
Она читает мои сообщения, но не отвечает. Я думал, что ей просто нужно время, чтобы прийти в себя, что она будет здесь сегодня утром, когда я проснусь. Но ее не было, и я больше не могу оставаться в стороне. Я не могу себе этого позволить. Потому что я знаю, что если я это сделаю, то потеряю ее навсегда. Она придет в себя и поймет, что я недостаточно хорош для нее.
К черту это. Я не позволю этому случиться.
Я беру телефон со столика рядом с собой. Я не знаю никого в этом чертовом городе, кроме моих новых товарищей по команде, да и их я знаю не слишком хорошо. Однако отчаянные времена требуют отчаянных мер, и именно поэтому я нажимаю на зеленую кнопку набора рядом с его именем.
— Ты еще дышишь? — спрашивает Грейсон в качестве ответа.
— Меня нужно подвезти. Можешь приехать за мной?
— Буду через двадцать минут, — говорит он, не задавая никаких вопросов.
— Я буду у входа.
— Ты сбегаешь, О’Нил?
— Что-то вроде того. — Я поднимаюсь с кровати и только тут понимаю, что на мне все еще чертов больничный халат. — Мне понадобится одежда, — добавляю я.
— Понял, — говорит он и сбрасывает звонок.
Родители заходят в палату как раз в тот момент, когда я спускаю ноги с матраса.
— Что ты делаешь? — спрашивает мама.
— Мне нужно выбраться отсюда, — говорю я ей.
— Ты не можешь. Трэвис, в тебя стреляли.
— В молодежной лиге у меня были травмы и похуже. Я в порядке. — Это ложь. Мой бок чертовски болит, но я предпочитаю терпеть боль. Ничто не помешает мне добраться до Лили.
— Трэвис, тебе нужно прилечь. Давай я позову врача, — говорит мой отец.
— Папа, мне нужно идти. — Я бросаю на него умоляющий взгляд.
Он вздыхает и проводит рукой по волосам.
— Хорошо. Пойдем, — говорит он, обхватывая меня за талию и поднимая на ноги.
— Не могу поверить, что ты просто собираешься помочь ему. — Мама скрещивает руки на груди и бросает на отца пристальный взгляд.
— Мы либо поможем ему, либо он сделает это сам. Это твоя вина, что он такой чертовски упрямый, знаешь ли. Эта черта досталась ему не от меня, — с усмешкой говорит отец, прежде чем повернуться ко мне. — Итак, куда именно мы едем?
— Грейсон заберет меня у входа. Вы с мамой должны поехать ко мне домой. Там немного пусто. Мы еще не обставили его мебелью, но не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома. Я могу заказать доставку всего, что вам нужно, — говорю я.
— Ты ведь понимаешь, что на тебе платье? — спрашивает папа, пока мы медленно движемся к двери.
— Это больничный халат, а не платье, и я прекрасно знаю, — ворчу я.
— Трэвис О’Нил, я просто хочу, чтобы ты знал — я совершенно против этого плана. Каким бы он ни был. И когда ты усугубишь свою травму, я буду той, кто скажет, что я тебя предупреждала, — ворчит мама, держа дверь открытой.
— Спасибо, мам. Я правда в порядке. — Мне станет лучше, как только я увижу Лили, но я не говорю об этом вслух.
Когда я добираюсь до входа в больницу, Грейсон уже стоит, прислонившись к своей машине, и ждет меня. Он открывает дверь со стороны пассажира.
— Если ты испачкаешь кровью салон, то заплатишь за чистку, — говорит он, когда я опускаюсь на сиденье.
— Это того стоит, — ворчу я, когда резкая боль пронзает мое тело.
Он прыгает за руль и смотрит в мою сторону.
— Куда мы едем?
— Отвези меня туда, где, черт возьми, находится Лили, — говорю я ему.
— Черт. Как я не догадался, что ты скажешь именно это? — Он качает головой, нажимая на педаль газа. — Она не хочет тебя видеть, ты же знаешь.
— Она хочет. — Я ни на секунду не верю, что Лили хочет меня бросить. Если бы это было так, я бы, наверное, отпустил ее.
Вообще-то, нет, не отпустил бы, черт возьми.
— Это твои похороны. — Грейсон пожимает плечами, выезжая с парковки.
Едва я успеваю коснуться двери костяшками пальцев, как она распахивается и на меня смотрит сердитый итальянец в черном костюме. Я не жду, пока он что-нибудь скажет, и вхожу в дом.
— Лили, где ты? — зову я. И не успеваю опомниться, как мое тело прижимают к ближайшей стене. Рука заломлена за спину.
— Кто ты, черт возьми, такой? — спрашивает парень. Оглянувшись через плечо, я замечаю еще пятерых таких же, как он, мужчин, направивших пистолеты мне в голову.
— Я же говорил... твои похороны. — Грейсон смеется из дверного проема.
— Отвали от меня, — рычу я.
— Отпусти его. — Повелительный тон заставляет меня повернуть голову и встретиться взглядом с отцом Лили.
— Черт, — шиплю я, сжимая бок.
— Пулевые ранения ужасно болят, да? — говорит мистер Валентино. — Что ты здесь делаешь?
— Где Лили? Мне нужно с ней поговорить.
— Если бы она хотела тебя видеть, она бы сделала это. — Мистер Валентино складывает руки на груди и смотрит на Грея. — Какого черта ты привез его сюда?
— Он попросил меня об этом. — Грейсон пожимает плечами.
— Лили! — снова зову я. На этот раз громче.
— Господи, мать твою, может, хватит уже орать? — Алессандро ворчит с лестницы.
Она там, наверху. Я начинаю двигаться в том направлении, когда чья-то рука упирается мне в грудь. Останавливая меня. Я смотрю вниз. Если бы этот парень не был ее братом и у меня на теле не было бы кучи швов, я бы оторвал ему эту гребаную руку.
— Я просто хочу поговорить с ней, — говорю я.
— Она не хочет тебя видеть, — говорит Алессандро.
— Это чушь. Она боится. Это не имеет никакого отношения к тому, хочет она меня видеть или нет.
— Ты должен им сказать, — хмыкает Грейсон у меня за спиной.
Я оборачиваюсь и свирепо смотрю на него.
— Заткнись, бл*дь.
— Просто говорю. Если бы ты это сделал, было бы намного, бл*дь, проще.
— Что сказать? — спрашивает мистер Валентино, но это больше похоже на приказ, чем на вопрос.
Я оглядываю комнату. Здесь много ушей и много открытого пространства.
— Не здесь.
— Сюда. — Он сворачивает в коридор, не дожидаясь ответа.
Я следую за Алессандро в кабинет. Грейсон идет позади меня. Я могу попасть в ловушку. Понятия не имею, кто в меня стрелял. Теоретически это может быть отец Лили. Но не думаю, чтобы он мог бы так поступить с ней, как бы ему этого ни хотелось.
— Что происходит? — спрашивает мистер Валентино, облокотившись на стол и засунув руки в карманы брюк.
— Перед тем как меня подстрелили, парень сказал: это для Лилианы.