— Очевидно, — говорит Алессандро. — Где ты была?
— Тебе не нужно знать. — Я ухмыляюсь ему.
— Подожди... Что, черт возьми, на тебе надето? — Он смотрит на меня широко раскрытыми глазами. — Это?.. Черт возьми, это же свитер О’Нила, — выдыхает он, и я вижу, как у моего брата от шока приоткрывается рот.
Алессандро — большой поклонник хоккея. Большинство членов моей семьи тоже, но я никогда не видела в этом ничего особенного. До сих пор.
— Ха, что ты знаешь? Так и есть.
— Где ты его взяла?
— Ходила на игру с Харпер вчера вечером. — Я складываю руки на груди.
— Ты не могла купить этот свитер в магазине, Лил. Кто тебе его дал? — Алессандро подходит ближе. Протягивает руку и разворачивает меня. — Ни хрена себе, — шипит он, как только его взгляд падает на мою спину.
— Что? — Я оглядываюсь через плечо, пытаясь разглядеть то, на что он смотрит.
— Он подписан. Трэвис, мать его, О’Нил подписал этот свитер.
— Ладно... — говорю я, отступая в сторону и поворачиваясь. — Что с тобой не так?
— На тебе свитер с автографом О’Нила, Лил. Ты хоть представляешь, какая это редкость? Я дам тебе за него сотню. — утвердительно кивает Алессандро, уже потянувшись за телефоном и открывая банковское приложение.
— Что? Нет! Ты с ума сошел. Это всего лишь хоккейный свитер. В нем нет ничего особенного. — Я качаю головой.
— Двести.
Двести тысяч долларов за свитер с автографом? Он, должно быть, издевается надо мной.
— Нет. Но в следующий раз, когда я увижу Трэвиса, я обязательно попрошу его подписать для тебя клочок бумаги. — Я смеюсь и тут же захлопываю рот, осознав свою ошибку.
— В следующий раз, когда увидишь Трэвиса? Откуда, черт возьми, ты знаешь Трэвиса О’Нила? — Алессандро смотрит на меня в упор.
— Тебе не стоит слышать ответ на этот вопрос, младший брат. — Я ухмыляюсь.
Алессандро стонет. Как будто испытывает физическую боль.
— Не заставляй меня убивать моего любимого хоккеиста, Лил. Черт возьми.
Я ничего не отвечаю, просто выгибаю бровь в ответ.
— Нет. Нет. Нет! Ты не... — Он качает головой.
— Я бы с удовольствием осталась поболтать, но у меня полно дел. Я не собираюсь стоять здесь и смотреть, как ты пытаешься смириться с тем, что я, возможно, трахнула твоего любимого хоккеиста, а возможно, и нет. Я поворачиваюсь и ухожу по коридору, пока мой младший брат ругается мне вслед.
Глава шестая
Трэвис
Тренировка была изнурительной. Все, чего я хотел, — это забраться обратно в постель к горячей, как грех, девушке, которую я оставил в своей квартире. Не помогало и то, что я спал всего два часа. И скажем так... Я мог бы пропустить утреннюю тренировку с тем количеством упражнений, которое выполнил прошлой ночью.
— Я с тобой не пойду, чувак, — говорит Логан, резко останавливаясь, когда мы уже собираемся покинуть каток.
— Что с тобой не так? — Я бросаю на него быстрый взгляд, открывая дверь.
— Я не хочу стать случайной мишенью для шальных пуль, которые могут полететь в твою сторону.
— Ты что, под кайфом? — Я хмурюсь. Не понимаю, черт возьми, о чем он.
— Нет, но ты, наверное, да. Раз уж ты решил, что это хорошая идея — отвезти принцессу Валентино домой прошлой ночью. Это самое опасное, что ты мог сделать в этом городе, чувак.
Я удивленно моргаю, глядя на него.
— Да ладно, ты здесь уже три года. Не можешь же ты всерьез не знать о Валентино?
— Я слышал, конечно. Но я все равно не понимаю, о чем ты говоришь и какое отношение это имеет к пулям.
— Они мафиози, идиот. Отец этой девушки — главарь преступной семьи Валентино, придурок, — фыркает он. — А ты отвез ее домой и сделал с ней Бог знает что. А это значит, что ты почти покойник, когда об этом узнает ее отец или кто-нибудь из ее дядей.
— Ты драматизируешь. — Я качаю головой. — Увидимся завтра.
— Или на твоих похоронах, — кричит он в ответ, когда за мной закрывается дверь.
Через несколько минут я уже сажусь в машину и достаю телефон. Открываю Google и набираю слова «Валентино» и «Нью-Йорк». Появляется куча статей о семье Лили. Мне не стоит их читать, но Логан вызвал у меня любопытство.
Они действительно часть мафии? И если да, то беспокоит ли это меня? Ответ на последний вопрос — однозначное «нет».
Бросив мобильник на пассажирское сиденье, я завожу двигатель, а в голове прокручиваются события прошлой ночи, как гребаное порно на большом экране.
Черт, я снова хочу ее.
Как только я подъезжаю к своему дому, выпрыгиваю из машины и направляюсь прямо в свою квартиру, в спальню. Но кровать пуста. Я смотрю на стул, где сложил всю ее одежду, кроме нижнего белья, потому что решил оставить его себе, и понимаю, что она ушла.
Она, бл*дь, ушла.
Я бросаю сумку на пол и иду обратно на кухню. На столе лежит записка от мамы, в которой она просит меня позвонить ей. Я открываю холодильник и улыбаюсь. Она заполнила мой холодильник. Я позволяю ей думать, что безнадежен в вопросе заботы о себе, потому что ничто не сравнится с домашней стряпней моей мамы.
Достаю из кармана телефон и прилагаю усилия к тому, чтобы игнорировать свой наполовину эрегированный член. Я ожидал, что приду домой и сразу же трахну Лили, а не обнаружу, что моя кровать пуста, а холодильник полон. Я набираю номер мамы. Она отвечает на третьем звонке.
— Трэвис, я завезла тебе еду, — говорит она в знак приветствия.
— Я видел. Спасибо, ма.
— А еще я встретила твою подругу, — нараспев произносит она.
— Какую подругу?
— Лилиану, твою хорошенькую малышку. Она мне понравилась.
Боже мой, неудивительно, что она сбежала.
— Ма, что ты ей сказала? — со стоном спрашиваю я.
— Ничего! Просто представилась. Ты должен привести ее домой на ужин в эти выходные.
— Ма, я только вчера с ней познакомился. Не думаю, что мы уже на стадии ужина с родителями.
— Но я уже познакомилась с ней, и она мне понравилась. Так что пригласи ее на ужин, — говорит мама тоном, не терпящим возражений.
— Может быть, когда-нибудь. Спасибо за еду и продукты, ма. Мне пора идти, — говорю я ей. — Я люблю тебя.
— Люблю тебя, Трэвис. Поговорим позже, — говорит она.
Я провожу рукой по лицу. Как, черт возьми, мне теперь спасти отношения с Лили? Она встретила мою маму. Я оставил ее одну в своей квартире, и тут появляется моя мать. Боже, может ли это дерьмо быть еще более постыдным?
Недолго думая, я нахожу номер Лили в своем телефоне. Я сохранил ее в контактах как «Милую Лили», потому что она чертовски сладкая на вкус. Вся ее личность — по крайней мере, то, что я узнал о ней до сих пор, — милая. То, как она болела за меня, когда я выходил на лед, произвело на меня неизгладимое впечатление. Я хочу, чтобы она была на каждой гребаной игре. Я хочу видеть, как ее лицо светится от восторга. Я хочу, чтобы она была моей болельщицей номер один.
Нажав на кнопку набора номера, я жду. И жду. Я уже готов завершить звонок, когда она наконец отвечает.
— Алло? — Ее голос тихий, хриплый, как будто она только что проснулась.
— Я разбудил тебя, детка?
— Кто это? — спрашивает она.
— Сколько гребаных парней называют тебя деткой? — выпаливаю я. — Вообще-то... забудь об этом. Мне все равно, потому что они не имеют никакого значения теперь, когда у тебя есть я.
— Трэвис?
— Единственный и неповторимый. Ты спала? Сейчас середина дня.
— Кто-то не давал мне спать всю ночь, — ворчит она. — Я устала.
— Что-то я не припомню, чтобы ты просила меня остановиться. — Я улыбаюсь, беру бутылку воды из холодильника и направляюсь в гостиную. — Что ты делаешь сегодня вечером? Я снова хочу тебя.