— Особенно хорошо у тебя получится влюбленность, — заявила вредная Малгося, безжалостно добивая и без того несчастную жертву. — И никому не мешает, и он сразу поверит. Какое счастье, что у тебя нет садика, который он мог бы украсить за бешеные деньги засохшими елками.
— Зато у него может быть жена, — предостерег Витек. — Кто-нибудь из вас знает, женат ли он?
К сожалению, гражданское состояние нашего ворюги никому не было известно. Мне почему-то казалось, что она у него есть. У таких подлюг всегда бывают жены, а мерзавцы донжуанят себе напропалую и жен в грош не ставят. К тому же постоянно разводятся, женятся, опять разводятся, почему-то бабам нравятся такие ботанические адонисы. Жена не имела значения, к тому же он, возможно, как раз разводился с ней.
— Насчет жены — не скажу, да это мелочь, в худшем случае баба поверит Юлите и потом устроит ему скандал. А вот адрес у меня есть, он оставил мне визитную карточку с телефонами, когда мы еще вели с ним деловые разговоры. Телефон и служебный и домашний, подождите…
К своему изумлению, я нашла требуемый телефон как раз именно там, где ему и положено быть, — в моей записной книжке на букву «С», садовод, садовый дизайнер. Пока я искала телефон, остальные члены нашей мафии обсуждали, какой бы предмет Юлита могла принять за его собственность и пожелала ему вернуть. И выбрали только что привезенные мною солнечные очки.
Я возмутилась:
— Еще чего! Спятили? Мало он из меня выдоил, теперь еще отдавать ему такие роскошные и дорогие очки? Для себя подбирала.
Малгося пыталась меня успокоить:
— Ну чего ты вздрючилась, он же увидит — не его очки, и не возьмет их.
— Как же, не возьмет! Он все возьмет.
— Тогда пусть Юлита не дает их ему в руки, а покажет издали, — посоветовал Витек, — Пусть делает вид, что ищет их в сумочке, а сама тем временем незаметно, но внимательно осматривает комнату.
А Юлита явно походила на человека, переоценившего свои силы. Я могла бы ее поддержать морально, показав ей паскудство вместо сада, дело рук этого прохиндея. Однако уже стемнело: Тогда я показала ей счета, которые мне предъявил обольститель, и они ее потрясли до глубины души. Она вновь обрела силы.
— Иду! И завтра же! А может, еще сегодня?
— Сегодня было бы даже логичнее. Вернулась хозяйка дома, Юлита думала — это ее очки, и только ждала ее приезда, а то бы еще раньше вернула, — рассуждал Тадик. — Ну, и Юлита догадалась — значит, его, и сразу же помчалась к нему.
— Неплохая идея, — похвалила Малгося.
— Я поеду с вами, — предложил пан Ришард.
Никто не возражал.
— А потом привезу пани обратно, — продолжал он, — ведь неизвестно, что там может произойти, нельзя вас отпускать одну. Остановлю машину у его калитки и буду ждать, не выключая двигатель, на холостом ходу. Вдруг вам придется убегать оттуда во весь опор и с зажигалкой?
Потом мы решили, что у него не иначе как было ясновидение.
А потом стали сомневаться в пользе ясновидений…
На свои жилищные условия садовод пожаловаться не мог. Он занимал один из элитных двухэтажных домиков, примыкающих друг к другу. Перед домиком и сзади него — небольшие палисадники. Тесно тут было ужасно, так что пану Ришарду с трудом удалось примостить свою машину перед нужной калиткой.
Страшно взволнованная, но не растерявшая решимости, Юлита позвонила у калитки, толкнула ее и вошла. По мнению пана Ришарда, девушка очень походила на ангела небесного, которому высшие силы велели взять под опеку психопата-извращенца. Она поднялась по ступенькам на крыльцо, позвонила в дверь, над которой горела лампочка, потом опять позвонила и, наконец открыв дверь, вошла в дом и исчезла в его темной прихожей.
Пан Ришард сидел в машине на холостом ходу и бдил.
Тут к дому подошла какая-то баба с набитой хозяйственной сумкой, внимательно оглядела машину пана Ришарда, потом глянула на калитку и тоже вошла в дом садовода. Двери за собой она плотно закрыла, и тем не менее от пронзительного женского крика у пана Ришарда чуть не лопнули барабанные перепонки.
Крик был невообразимо ужасный, хотя двери дома несколько уменьшали его громкость. Орала одна особа. Разумный пан Ришард, не впадая в истерику, молниеносно заглушил двигатель, включил первую передачу, выскочил из машины и устремился в направлении ужасного крика. Пока бежал, в голове промелькнуло много вариантов, но он не успел ни на одном задержаться.