Красавица поморщилась в печальной гримасе.
- Да. Ты всегда, все на свете поливал своим этим сарказмом.
Старый хмыкнул.
- Только сарказмом? А иронию не заметила?
- Заметила!
Постепенно разговор начал набирать агрессивного характера. Тон все повышался.
- Да, заметила! Потому что она там была! Моя жизнь - это сплошная ирония!
- Не смей со мной так разговаривать!
- Как «так» !? - Если бы старик мог встать с кресла то непременно сейчас же подскочил с него, как ошпаренный и заметался по комнате, размахивая руками. Его сдержал только паралич ног после пережитого инсульта.
- Не кричи на меня!! - Красавица дала волю эмоциям. - Это, что я виновата в том, как ты прожил свою жизнь?!
Старый втиснулся спиной в кресло. Он почувствовал, что переборщил с интонациями и его собеседница на грани нервного срыва. Почувствовал, что сейчас самое время для извинений. И, черт побери, он ждал эту женщину почти семьдесят лет, а вот теперь, когда наконец дождался, устроил разбор полетов. Нехорошо это. Ему стало стыдно за себя.
- Извини любимая. Конечно, ты не виновата.
Комната снова, не на долго, заполнилась тишиной. Но на этот раз каждый думал о своем. Возможно, они копались в своей обиде друг на друга. Возможно, занимались самокритикой, или же в этот момент они себя просто жалели. Не знаю. Но просто сидели молча и не смотрели друг на друга.
Дед, наконец, обратил свой взгляд на нее и с грустным выражением спросил.
- Слушай. А может, если бы ты тогда сделала что я просил, может тогда все было бы иначе? Может тогда..? - Он просто не мог не спросить. Этот вопрос сгрызали его изнутри уже почти семьдесят лет.
Девушка только покачала головой:
- Нет, ты ничуть не изменился. Как был глупеньким, наивным мальчишкой в двадцать, так им и остался в девяносто. Ты до сих пор жалеешь, что я тебя не укусила?
- Сожалею. Не всегда конечно. Но в основном жалею.
Девушка наклонилась ближе.
- А хочешь знать почему?
- «Почему» что?
- Почему я этого не сделала.
Старый едва заметно кивнул.
- Потому что любила. Да, да, любила тебя. Я не могла любимого человека обречь на вечные муки ...
Дед снова пхыкнул:
- Муки?
- Да Муки! - Сорвалась на писк девушка. Ее щеки снова зарумянились и заблестели тонкими влажными полосками. - Ты знаешь какая мука сотни лет не видеть солнечного света. Жить в подземельях. Выходить на поверхность только ночью ...
Девушка всхлипывала все громче пока большой, сухой комок застрял в горле. Она уже не могла говорить.
Старый попытался подняться, но ему это не удалось:
- Извини я...
- Не извиняйся ты! - рявкнула красавица. - Уже задолбал своими извинениями! Вы мужики всегда сначала оскорбляете, а потом думаете, что одним только «Извини» можно исправить ситуацию. Ты даже не спросил, как я жила все это время. Как мне было...!
Она не оставила ему выбора кроме как выслушать ее историю. Конечно, он хотел ее слушать. Он бы слушал ее вечно. Но он видел, что любовь всей его жизни расстроена его поведением и в голову снова приходили какие-то нелепые извинения.
- Сердце мое ... расскажи, пожалуйста, как ты жила без меня..?
- Раз ты так настаиваешь, то расскажу. Ты знаешь, как это - хоронить своих внуков? Нет, нет, не старайся отвечать - ты не знаешь. Причем хоронить не в результате какой-то ужасной автокатастрофы или рака, когда раз и все, а наблюдать за тем как они медленно стареют. Как неотвратимо направляются к могиле. Нет, ты не знаешь. Я уже не говорю о детях. О, они умерли еще до войны.
Лицо старого выпрямилось в гримасе удивления.
- А разве они не..?
- Не вампиры, так, как я, ты хотел сказать? Нет. Это проклятие передается только через укус.
- Да, ты бы могла ...
- Не могла. - Опять перебила красавица. - Как ты не можешь понять - я не могу обрекать на вечные муки тех, кого люблю. Лучше я буду страдать из-за их смерти, чем они от вечной жизни ...
- Да. Я понимаю тебя. Плохо быть тобой. - с сочувствием в голосе сказал старик. У него всегда была хорошее воображение. Он представил себе смерть собственных детей. Такое мало кому понравится. Дед подарил сочувственную улыбку хрупкой пятисотлетней девочке, которая не однократно пережила такое. - Сочувствую, милая. Мне очень жаль.