Почему же Базарбаев дважды беспрепятственно попал в ущелье, а иные, кто ходил до и после, натыкались на препоны? У Базарбаева был свой ответ, и он звучал так:
-В Ущелье надо идти с чистой душой, без тени корысти. Даже если она, корысть, спрятана далеко в глубине души, Ущелье это чувствует и не принимает.
Все те, кто пытался попасть в ущелье имели тайные думы, как повыгоднее использовать лечебные свойства озера. Проще говоря, сделать бизнес, нажиться. Таких Ущелье близко не подпускает.
Четыре дня назад, катаясь на велосипеде, Василиса неожиданно потеряла сознание и просто чудо, что не разбилась. Очнулась в районной больнице, где их с бабушкой оглушили ужасным диагнозом: рак костного мозга. И красочно описали перспективу: приступы, которые участятся, химиотерапия, которая, в общем-то, мало чем поможет, разве что продлит мучения. Есть правда довольно перспективный современный метод лечения, но нужен донор, а именно младенец новорождённый, от родителей Василисы.
Когда вернулись домой, Василиса вдруг вспомнила про легенду о Ежовом ущелье. Бабушка отмахнулась: сказки всё это. Тогда Василиса пошла к Базарбаеву. Рассказав о своей беде, умоляла помочь ей дойти до ущелья, стать проводником. Базарбаев долго молчал, внимательно всматривался в лицо девчонки, затем сказал:
- Дочка, я не могу пойти с тобой. Здесь, - Базарбаев постучал пальцем по голове, - завелись дурные мысли. Ущелье не откроется мне. Я нарисую по памяти маршрут. Если душа твоя чиста, Ущелье примет тебя и поможет.
- И не думай меня отговаривать, - Василиса закрыла набитый рюкзак, стянула ремни. - Я всё равно пойду. Точка.
- Запятая, - сказал Вася, поднимаясь. - Я иду с тобой. И не думай меня отговаривать.
- Не собираюсь, - усмехнулась Василиса. - А у тебя нет за душой корыстных целей?
- Да я чист как слеза ребёнка. Значит, так: я домой, переоденусь. Огорошу бабулю новостью, чуток поклюю и... Через час выходим. Идёт?
- Да. Из еды ничего не бери, только тёплые тряпки: ночи в горах холодные.
- Слушаюсь и повинуюсь, госпожа. Всё, я побёг.
Глава 3
В ГОРАХ
Как водится в таких случаях, бабушки затянули хит всех времён и народов "Не пущу! Только через мой труп!"
Елена Юрьевна попыталась сломить Васю обидными упрёками: мол, она так надеялась, что он отговорит Василисушку от сумасбродной затеи, а он пошёл на поводу...
-Вы смерти нашей хотите, да?
- Нет, это вы хотите смерти Василисы, - Вася чудом сдерживался, чтобы не закричать. - Вы не хотите, чтобы она вылечилась и вернулась здоровая. Вы хотите, чтобы она рядышком мучаясь, умирала.
- Господи, - схватилась за сердце Елена Юрьевна. - Зоя, что он такое говорит... Да как только язык повернулся...
- Всё, - решительно поставил точку Вася, взял за руку Василису. - Вы тут пока про мой язык погуторьте и приготовьте слова, которыми будете извиняться. А мы пошли. Ждите через неделю.
Они взяли слишком быстрый старт, убегая от слёз бабушек. Даже когда стали подниматься в гору, Василиса торопилась так, будто боялась, что догонят, вцепятся в ноги, вернут.
-Вась, сбавь скорость. И давай поменяемся рюкзаками: мой лег...
Вася не договорил, ибо Василиса резко тормознув, повернула к нему гневное потное лицо:
- Не смей! Слышишь, не смей меня жалеть! Или я буду бить тебя,... долго и больно!
Вася вспомнил такое же гневное и мокрое лицо Василисы тогда, у моста, и понял, что сейчас нарушил табу: никогда не делать поблажек. Мысль о болезни Василисы заставила его сделать это.
Вася стряхнул напряжение и заговорил тоном, каким они обычно общались: легко, непринуждённо, с долей шутливой развязности:
- Чур, до первой крови. И ногами не бить.
- Я и руками справлюсь, - фыркнула Василиса и вновь быстро пошла.
- Вот спасибо, милосердная! О, боги, дайте ей долгих лет жизни, мужа олигарха и кучу детей. И мне чуток ума, чтобы не завидовать.
Василиса приостановилась, глянула через плечо:
-Ты можешь помолчать пять минут?
- А можно четыре минуты тридцать секунд?
- Нет!
- Хорошо. Ау, все слышали: госпожа мне приказала молчать пять минут? Умолкаю, умолкаю, умо... - Вася дурашливо изобразил, как впихивает себе в рот "кляп".
Василиса продолжала стоять, тяжело дыша.
- Я понимаю,... ты хочешь развеселить меня, отвлечь от мрачных мыслей... Бесполезно: только об этом и думаю. Голова распухла.