А потом пришла Боль. Точнее налетела, накинулась, будто обозлённая чем-то. Очевидно, пока длилась песня, она очарованная сидела в закутке, забыв о времени и цели, а когда песня закончилась, она вспомнила, зачем пришла, обозлилась на утерянное время, потому и набросилась с остервенением.
С болью пришло и ощущение тела: оно немо вопило, каждая клеточка, от макушки до кончиков пальцев на ногах. В раскалённой шумевшей как закипавший чайник голове сгорала ещё одна мысль: в Раю обнаружили ошибку и, вернув Васе телесную оболочку, отфутболили в Ад, а там сразу швырнули в котёл с маслом и теперь он обжаривается как сосиска во фритюре.
Прошла целая вечность, в течение которой Вася многократно сгорал до уголька, затем вновь возвращался к началу «жарки», чтобы снова захлёбываться немым криком от дикой боли. Видимо такое наказание ему определили за его земные грехи, и те, что он успел совершить где-то в глубинах космоса.
И вот очередное возвращение, но…видимо у «поваров» закончилась смена, печь выключена, масло остыло. Боль укротилась, притихла, стала терпимой, как слабо ноющий зуб. В голове стоял шум, точно в пустой комнате крутили запись морских волн, шуршащих о песок. И ещё в затылке был лёгкий стук, будто там прицепился за волосы крохотный дятел и методично долбил череп.
С трудом с третьей попытки удалось приоткрыть пудовые веки и сквозь пелену слёз, наконец, увидеть свет. А проморгавшись, Вася лицезрел стоящего над ним Наполеончика со странным выражением лица: не то растерянное, не то удивлённо-любопытствующее.
- Привет, - протолкнул Вася сквозь сухие с саднящими трещинками губы.
Наполеончик не шелохнулся, точно не услышал.
Вася облизал губы, прислушиваясь к телу: боль, похоже, готовилась к очередному нападению.
- Что у нас плохого? - наконец выдохнул, запоздало, поняв, что хотел спросить о другом.
-Что плохого?! - дёрнулся Наполеончик, оживился так, будто вынырнул из-под воды довольный и счастливый. - Всё плохо! - взмахнул загипсованными по локоть руками. - Полный писец!
Где-то слева пронзительно взвизгнули, а в следующее мгновение рядом с Васей плюхнулась на колени Юлька с керамической крынкой в правой руке, из крынки выплеснулась белая жидкость, окатив всё лицо Васи.
- Васечка! Голубчик, душечка моя, родненький ты очнулся, - затараторила Юлька, чудом удерживая крынку, а свободной рукой трепетно обтирала лицо Васи, тем самым, умывая его. - Как я рада! Офигеть! Вот выпей молочка, тебе сразу похорошеет.
- Молочко?! Откуда?
- От верблюда, - гыгыкнул Наполеончик.
- Может и от верблюда, а может и от местной коровы, или от козы, какая разница, Васенька. Настоящее, не из пакета, вкусное, жирное, как раз то, что тебе сейчас нужно.
Наполеончик неопределённо фыркнул, торопливо отошёл в сторону, покачивая загипсованные руки.
- Ах, Васенька, как же я боялась, что ты не очнёшься. А этот дебил уже хотел тебя похоронить, - горячо шептала Юлька в самое ухо Васи, помогая ему приподняться, затем поднесла край крынки к его губам.
Вася сделал глоток, другой. Да, это было молоко, самое настоящее прохладное, словно только что вынутое из холодильника, с изумительным вкусом и лёгким цветочным ароматом. Приятная прохлада негой медленно растекалась по всему телу, боль, шокированная таким поворотом, отпрянула, отступила в область пяток. Шум волн стал приглушённым, а дятел, похоже, устав, долбил уже по инерции, вяло.
Вася сделал ещё глоток и вдруг дёрнулся, вздрогнув всем телом, только сейчас почувствовав и осознав, что совершенно голый лежит, вернее, полулежит на толстой подстилке из свежеcорванной травы.
- Что ж вы не сказали, кретины! - Вася суматошно стал нагребать на себя траву, зарываясь по пояс.
- А что такого, Васенька? Мы уже девять суток смотрим на тебя такого, без одежды.
- А зачем раздели?
- Мы не раздевали, - подал голос Наполеончик, вновь приблизившись. - Твоя одежда…это…рассыпалась.
- Да, Васенька, вся-вся рассыпалась, будто из песка была сделана, - подтвердила Юлька.
- А ваша почему не рассыпалась?
- Сами удивляемся.
- Ладно, - Вася взял у Юльки крынку, стал, смакуя цедить молоко. - Рассказывайте, что ещё у нас хренового.
- Ой, Васенька, хренового у нас целая вязанка, - горестно вздохнула Юлька.
Дуэтом, перебивая друг друга и дополняя, Наполеончик с Юлькой стали рассказывать.
Ситуация была действительно полный капец. Во-первых, совершенно неизвестно в какой части галактики они находятся, на какой планете. Наполеончик считал: судя по незнакомому расположению звёзд, они вообще в другой галактике, а может и в другой вселенной. Во-вторых, такая же неясность на счёт Юли и Тивары: где они? И почему они трое оказались выброшенными бездыханные на озёрном острове?