Я отвечаю вяло, и разговор скоро гаснет. Впрочем, мы понимаем, что эти люди больше в нашей жизни ничего не значат.
Тогда подруга заводит разговор о будущем. Не о далеком будущем, а о самом ближайшем. Оказывается, у нее есть для меня новости. И ей не терпится со мной поделиться.
— Я вот что думаю… Может, и мне подать заявление в члены Совета, — говорит она, явно стесняясь своей смелости.
— О Кэтрин! Прекрасная идея, ты это здорово придумала.
В груди сразу становится тепло. Действительно, прекрасная мысль. Руководство в общине обновляется, худшие сменяются лучшими, и это очень хорошо.
Мы едем довольно долго. Наконец я чувствую, мы подъезжаем к океану. Лицо овевает теплый соленый ветерок.
Кэтрин останавливает машину возле маяка на Файр-Айленд. Мы скидываем одежду, стаскиваем с наших нежных ножек носочки и бежим по песку, как только что вылупившиеся черепашки. Беремся за руки и заходим в тихие воды вечернего океана.
Я поднимаю голову, гляжу на розоватый диск луны, которая любуется своим отражением в темном зеркале океанских вод. И сердце снова начинает биться. Как прекрасно это вечернее светило, каким кажется добрым, как прекрасны его лучи, в которых можно купаться, как в океане.
Да, жизнь есть жизнь, в ней бывает всякое, но она все равно берет свое. Рано или поздно в душе снова брезжит надежда.
Вспоминаю вчерашний день: он уже клонится к вечеру, когда я слышу, как возле дома остановилась машина. Даже укрывшись с головой двумя одеялами, я узнаю́ машину Итана. Неуверенно подхожу к окну, вижу, как он приближается к входной двери с конвертом в руке и опускает его в щель для почты.
На полпути обратно к машине Итан оборачивается через плечо и видит меня в окне. Поворачивается, поднимает руку и машет. Я прижимаю ладонь к стеклу. Так мы и стоим, и я все смотрю на его силуэт на фоне закатного неба. Изо всех сил я пытаюсь удержаться и не заплакать. Потом он снова поворачивается, идет к машине и уезжает.
В конверте лежат газеты и остатки денег, которые мы взяли в камере хранения. Я хочу сразу, ничего не вынимая из конверта, забросить его на верхнюю полку шкафа, но тут в глаза бросается ярко-желтая, приклеенная к газете бумажка с запиской. Я вынимаю газету и вижу стрелку, пририсованную рукой Итана, — она указывает на статью, помещенную на первой странице последнего номера за июнь 2021 года.
В статье описывается зловещий триумф газового и нефтяного магната-миллиардера в его крестовом походе против постановлений правительства, направленных на ограничение выбросов углерода в атмосферу. Победа магната придушила последнюю надежду людей в борьбе с изменением климата на планете. Имя миллиардера мне незнакомо, но лицо на фотографии я узнаю́. Этого человека мы с Итаном знали под именем Эндрю Болтоса.
Но нам не нужно лишних подтверждений тому, что мы открыли перед человечеством дорогу в будущее, которое не причинит никому боли.
Ночью мне приснился брат Джулиус. Мы с ним были уже не в прежнем мире, где он снился мне раньше. Он был здесь, с нами, здоровый и крепкий, — шел по дорожке к нашему дому, очень похожему на прежний дом, и в руке у него был букет желтых нарциссов.
Я вспоминаю этот сон сейчас, когда мы с Кэтрин смотрим на небо, полное звезд, огромное и необъятное, вечное и величественно-прекрасное, и становится ясно, что ты во Вселенной не одна.
Держась за руки, мы заплываем далеко в открытый океан, уже не чувствуя под ногами дна. Немножко жутковато — что там таится в глубине… но и волнующе тоже.
Потому что никто знает, что с нами может случиться в следующую секунду.