– О, разумеется, я обязательно посмотрю на вашу семейную реликвию, и мы решим, что можно сделать. Думаю, что мы спасем памятную для Вас вещь, и не дадим ей отправиться на свалку, – улыбнулась Настя. – И вовсе нет ничего глупого в том, что Вы привязаны к этим часам. Обладатели подобных вещей «с историей», ценят не сам предмет, а именно эмоции, воспоминания, связь с прошлым и с дорогими людьми. Если бы Вы видели, к каким странным вещам, порой, привязаны наши клиенты, Вы бы очень сильно удивились, – засмеялась она.
– То есть я не сумасшедший? Вы меня обнадежили. А то я уже волновался, что моя привязанность к старой рухляди, это что-то не вполне нормальное, – смеясь, сказал он.
– Нет, уверяю Вас. С Вами все в порядке. Большинство людей, к чему-нибудь да привязано. Очень многие, просто, держат это в секрете.
Оставив адрес и договорившись о встрече, Мистер самый красивый мужчина во вселенной, покинул мастерскую, оставив после себя легкий и, естественно, необычайно приятный, исключительно мужской и одновременно изысканный аромат своего парфюма.
– Ха-ха-ха! Хи-хи-хи! Хо-хо-хо! Ну, разумеется, я могу приехать посмотреть! Вы меня обнадежили! Хо-хо-хо! – паясничал Сашка, корча рожи, и изображая в лицах, только что состоявшуюся беседу Насти и невероятного мужчины.
– Завидуешь? А он и вправду, красавчик! Есть чему позавидовать.
– Вот еще! У него на лбу написано – я сам себя обожаю. Я синьор Великолепный и все должны восхищаться мной, также как восхищаюсь собой я сам.
В мастерскую вошел Мишка.
– Мачо, в коридоре, это от вас или просто заблудился по дороге в Голливуд?
– О, да, от нас! Видишь, Сашка в припадках зависти корчится. Борется изо всех сил с начинающимся комплексом неполноценности, – улыбнулась Настя. – Надеюсь, ты-то хоть спокойно перенесешь встречу с совершенством, тем более в коридоре освещение плохое, ты, наверное, особо и не разглядел.
Мишка засмеялся.
– Нет, уверен, я спокойно смогу пережить встречу с брутальным красавцем. Я уже большой мальчик, умею брать себя в руки, так, что справлюсь. До комплексов точно не дойдет.
– Ну, слава богу. Два закомплексованных завистника, это уже перебор.
– А ты как? Сердцебиение участилось? Дыхание перехватило? Помутнение рассудка? – весело глядя на Настю, спросил Мишка.
– Все в порядке. Я тоже стойко выдержала это невероятное явление.
– У них завтра свидание, – наябедничал Сашка, бросив многозначительный взгляд на Настю и ухмыльнулся. – У брутального мистера совершенство дома. Представляешь?! Ох, не знаю, сможешь ли ты устоять, Настя в домашней, интимной обстановке, так сказать. Здесь-то тебя хоть присутствие свидетелей сдерживало. А там, один на один, он как плечиками поведет, ты как контроль над собой потеряешь, а заодно всякий стыд и чувство приличия. Ха-ха-ха! Хо-хо-хо! Мы сейчас будем спасать ваши здоровенные, уродские часы, а Вы будете ослеплять меня своей дивной красотой, мой мачо. Я готова. А Вы? Хо-хо-хо! Ха-ха-ха!
– Не надоело?
– Думаешь, устоишь? Ты в себе уверена? – присоединился к Сашкиному веселью Мишка.
– Ха-ха-ха! Хо-хо-хо! Какие вы оба идиоты, – сказала Настя двум своим закатывающимся от смеха мужчинам. – И кстати, я не люблю красивых мужчин. Слишком самовлюбленные. Посмотреть, может, и приятно, но приближаться не стоит. Единственное исключение ты, Мишка. В тебе удивительным образом сочетается красота и абсолютное отсутствие самолюбования.
– А я красивый?! – ухмыльнулся он.
– Ну, ничего так, до моего завтрашнего мачо, конечно, не дотягиваешь, но вполне.
Мишка гордо расправил плечи, между прочим, ничем не хуже, чем у давешнего посетителя и с надменным видом посмотрел на Сашу.
– Понял, салага, кто тут красавчик?
– Хо-хо-хо! Конечно, конечно Мистер вполне ничего.
– Боже, меня окружают великовозрастные недоумки! – Настя покачала головой, глядя на разрезвившихся, как детсадовцы, двух взрослых мужчин.
–
– Вот, – сказал Вадим, указывая на внушительные и впрямь жутко уродливые часы. – Что скажете?
Настя осмотрела корпус.
– Ну, они не в таком уж плохом состоянии. Все совсем не так страшно. Слегка укрепить, подновить и будут лучше чем раньше.
– Механизм тоже не работает, – засмеялся он.
Настя тоже развеселилась.