– Она ждет тебя, волнуется. Придурок! Места себе не находит. Сказала, что простила тебя. Она тебя любит, а ты мудак! – Мишка злобно посмотрел на него. – Как ты мог?! Как ты мог ее ударить, скотина? Гад ты последний.
– Да, гад. И до конца дней себе не прощу, – сверкнув, глазами сказал он. – Но ты – не лезь! Понял! Это наши дела, разберемся как-нибудь сами.
– Если бы она не сказала, что простила и что любит, я бы тебя убил. Урод! – Мишка встал и пошел к свей машине. А он пошел к своей, и поехал домой. К ней. Потому, что без нее его жизнь не имела смысла, а она дала ему шанс. Снова подарила смысл его существованию.
–
– Мы больше не будем говорить об этом, но сейчас ты должен честно мне сказать – почему произошла вся эта история? Это ведь не случайность? Ты кому-то перешел дорогу?
Он вздохнул. Он не хотел отвечать. И он не мог соврать.
– Насть, я разберусь с этим, ладно? Не проси меня ответить. Я все улажу, обещаю. Все будет хорошо.
В этот момент ей стало очень страшно.
– Не делай ничего. Пожалуйста! – она обняла его за шею, и спрятала голову на его плече, стараясь не расплакаться.
Прижавшись к ней в темноте, он перебирал пальцами мягкие волосы, гладил нежную кожу и благодарил судьбу за то, что она так щедро одарила его, подарив встречу с ней. Эта ночь была страшная, и в то же время, возможно, самая лучшая, самая счастливая в его жизни.
Глава 3
В загородном клубе было немноголюдно. Будний день, утро. Большая часть членов клуба предпочитала посещать это место в выходные. В такие дни, как этот, обычно приезжали только настоящие любители игры в теннис и гольф, для которых был важен процесс игры, а не создание и поддержание имиджа за счет членства в элитном заведении.
В большом обеденном зале за несколькими столиками расположились уже успевшие набегаться по корту или пройти десяток, а то и все восемнадцать лунок на поле для гольфа, гости. Сидя в расслабленных позах, они потягивали напитки, закусывали, подаваемыми официантами изысканными блюдами. Те, кто сидел не один, вели неторопливую беседу. В этом месте не принято было спешить, быстро поглощая еду, запивая уже на ходу коктейлем или кофе, чтобы поскорее бежать по срочному делу. Время текло здесь плавно и неторопливо. Люди, посещавшие клуб, были респектабельны настолько, что все срочные дела сами ждали их, когда они, наконец, насладятся приятным отдыхом в полной мере и сочтут, что пришло время заняться делом.
Воздух наполняли едва уловимые ароматы восточных пряностей, цветов, звучала чуть слышная приятная музыка, создавая расслабляющую атмосферу уюта и комфорта, спокойствия и гармонии.
За одним из столиков, в одиночестве, сидел крупный, грузный мужчина. Массивное тело плотно обтянутое белоснежным костюмом для тенниса, с трудом помещалось в широком плетеном кресле. Светлые, прямые волосы, зачесанные назад, были еще влажными после игры. Сегодня он провел три сета, в двух из которых одержал безоговорочную победу. Любитель тенниса был доволен, мясистые губы расплывались в улыбке. Глубоко посаженные глаза поблескивали. Хорошее начало дня. Мужчина лениво отхлебнул из своего бокала, горячащую янтарную жидкость. Неплохой виски. Не самый утренний напиток, ну да ладно. Все равно машину поведет водитель, как и всегда после посещения клуба. Мужчина подцепил двумя пальцами тарталетку с икрой и отправил ее в рот. Недурно! Шеф ресторана клуба владел секретом какого-то необыкновенного соуса, который добавлял в эту закуску, делая ее просто божественной. Очень-очень недурно. Заработали массивные челюсти. Маленькие глаза прищурились от наслаждения. Краем глаза мужчина заметил движение в зале. Непривычно стремительное. Здесь никто так быстро не перемещался. Даже обслуга двигалась плавно и бесшумно, стараясь не потревожить гостей, не нарушить атмосферы спокойствия.
Мужчина с любопытством посмотрел на того, кто пренебрег правилами. Он узнал человека идущего по направлению к нему, как только взглянул. Он поперхнулся, крошки тарталетки застряли в горле. Мужчина обвел взглядом зал в поисках кого-нибудь из персонала. Никого поблизости не оказалось. Он начал выбираться из кресла, пытаясь встать. В этот момент человек, направлявшийся в его сторону, достиг стола и ни слова не говоря нанес сокрушительный удар кулаком в лицо. Глаза у него горели неистовым огнем ненависти, злобы и ярости. Получивший удар, член клуба, охнул и отлетел назад, снова очутившись в кресле. Белоснежные шорты и футболка окрасились каплями крови, брызнувшими из разбитых губ. Мужчина попытался загородиться руками и вновь предпринял попытку встать, но получил новый удар, расколовший, как ему показалось, голову на тысячи кусков. В ушах зазвенело, а правый глаз ослеп. Он захрипел и судорожно замахал руками и ногами. Последовал новый удар и за ним еще и еще. От боли перехватило дыхание, он судорожно ловил воздух ртом. Казалось, что все тело превратилось в одну сплошную боль. На разбитых, ставших кровавым месивом губах, вздувались розово-алые пузыри. Уже оба глаза почти ничего не видели. Только глаза полные ненависти, по-прежнему отчетливо горели прямо перед ним. И в них ясно отражалось желание убить его.