- Перегородки глухие? - вместо приветствия спросила филида, жестом отказавшись от помощи подоспевшей девушки.
- Нет, - хмуро ответил хозяин. Его жена, стройная моложавая женщина, одетая в шелковое зеленое платье, перехваченное серебряной поясной цепью, вопросительно посмотрела на мужа, но тот лишь развел руками.
- Доставайте.
- Но... - попыталась воспрепятствовать хозяйка и тут же осеклась об упреждающий взгляд мужа.
Ввалившиеся следом мужчины тут же принялись выкорчевывать перегородки, выносить столы, ложа, сундуки, утварь. Хозяева недовольно наблюдали за происходящим, но молчали - дорога была служба наместнику.
Меж тем филида подошла к огромному котлу с бурлящей водой и, прошептав очищающую молитву, вылила в него сготовленное зелье. По жилищу поплыл терпкий аромат трав. Риннон, помешивая варево, велела разослать циновки и уложить на них детей.
- А ты, хозяйка, сыновей своих пока раздень и с ложей сними.
Скоро овечьи шкуры на полу сменили нагие недвижимые тельца больных. Красивый добротный дом вмиг растерял свой уют, и стал походить... на склеп.
- Наместник, вели жителям заходить в дом по одному. Я их стану зельем поить.
Тот недовольно глянул на бездельно топтавшуюся у стены рабыню и вышел на улицу, отдать указания.
- Наместник, ты первый. Пей, - филида протянула ему ложку варева. Затем дала испить его жене. Потянулась длинная молчаливая череда. Подавленные мужчины бросали тоскливые взгляды на своих детей и покидали дом. Женщины, глотая слезы, отступали к стене и присаживались на вал. Последней к котлу подошла рабыня. Лишь только смуглые губы потянулись к ложке с целебным питьем, наместник не выдержал:
- Она не будет пить с моей ложки. Дай ей другую!
Смуглянка испуганно подалась назад.
- Пей, девочка, - сказала Риннон, игнорируя слова наместника. Мужик у входа криво усмехнулся. На круглом лице наместника заиграли желваки, он метнул гневный взгляд на прислужницу. Рабыня безропотно исполнила волю филиды и тут же, отступив к стене, жалко съежилась.
- Теперь выйдите все, кроме матерей и наместника. Ты тоже останься, - указала подбородком на смуглянку Риннон.
Когда входная завесь задвинулась за последним человеком, филида запела. Затем черпнула ложкой варева и поднесла ко рту Лира.
- Мой сын будет пить после нее? - возмутился мужчина, ткнув толстым пальцем в рабыню.
Молитвенная песнь смолкла. Филида устало посмотрела на рьяного защитника устоев.
- Эта ложка заговоренная. Чтобы лекарство подействовало, его следует пить с нее. Твоя рабыня тоже человек, а, значит, тоже может заболеть.
- Если умрет, я новую куплю, - важно заявил наместник, выпятив живот, отчего тот показался еще больше. Филида медленно опустила взгляд и задержала его на выдающейся округлости. Мужчина тут же выпрямился.
На глаза смуглянки набежали слезы.
- Болезнь следует изгнать из деревни. Не дать ей прижиться ни в одном человеке. Девушка-то вряд ли умрет от детской оспы, а вот заразить твоих сыновей по новой сможет.
Наместник открыл было рот, но заметив умоляющий взгляд жены, смолк и больше не перечил.
Молитвенная песнь возобновилась. Риннон поила детей. Матери без устали обмывали их тельца варевом. К вечеру, когда котел опустел, филида обошла каждого из больных и недовольно покачала головой. Две женщины тихонько заплакали. Хозяйка в слезах прижалась к мужу, на красном лице которого подавленность тут же стерла малейшие проявления надежды.
- Не время убиваться. Не умерли, - строго сказала филида. - Повторим еще раз. Но прежде... Наместник, вели везти виру богам к реке.
После проведенного обряда дарения, Риннон еще дважды ходила в рощу. Молила богов, готовила зелье, поила больных... К утру она заметила, что горячка спала, дыхание выровнялось, а у старшеньких даже стали подсыхать гнойники. Болезнь нехотя отступала, хотя радоваться было еще рано - дети по-прежнему находились в беспамятстве.
Без сна и отдыха, даже без глотка воды, измученная филида вновь подхватила свой котелок, сумку и покинула дом. Колыхнулась завеса. Кто-то из дежуривших мужчин, забывшихся тревожным сном прямо на траве, встрепенулся в ожидании новостей. Риннон жестом показала, что улучшения есть, и направилась к лесу.
Рассветная, испещренная золотистыми лучами, дубрава дышала жизнью и надеждой. Риннон наполнила легкие свежим воздухом и почувствовала, как усталость поддается этой первозданной красоте и тает вместе с ночным туманом. Обновленная филида снова разожгла магический костер и принялась за священный ритуал...