Еще издали, она заметила оживление в деревне. Люди сбились в кучу, что-то радостно выкрикивая. Неужели кто-то из детей пришел в себя? Риннон ускорила шаг и совсем скоро поняла, что ошиблась. Оживление вызвало вовсе не исцеление. В деревню прибыл друид. И не просто друид, а сам Аю-Верх.
Верховный жрец здесь? Что привело его сюда в такой час, когда его место рядом с Ангусом?
Подозрение неприятно поползло за шиворот...
- Сегодня боги благоволят к нам! - воскликнул наместник. И когда только одежду успел сменить? Даже серебряные бусины на усы нанизал. Помнится, когда Риннон покидала дом, он храпел так, что стены дрожали.
- Мира вашему селению! - ответил друид, окидывая взглядом собравшихся. Двое крепких мужчин под руки сняли верховного жреца велгов с богато украшенной колесницы. Наместник же, не дождавшись, когда ноги гостя коснутся земли, принялся торопливо рассказывать о беде, что постигла их деревню. Аю-Верх внимательно слушал, потирая пальцами куцую чернявую бороду.
- За что боги осерчали на нашу деревню? - наместник вздел руки к небу, словно ожидая, что оно сейчас же ниспошлет ему ответ.
- Пути богов неисповедимы, - заметил друид и остановил свой взгляд на Риннон. Его глаза тут же превратились в две узкие щелочки. - Приветствую, госпожу, мать нашей любимой королевы и хранительницу велгов.
- А? - люди потеснились, пропуская филиду вперед. По толпе пробежали едва слышные перешептывания.
- И я приветствую, мудрейшего из друидов, - чуть склонила в ответном поклоне голову филида.
Колючий взгляд из-под густых бровей сполз с лица Риннон на котелок в ее руке.
- Зелье?
- Против детской черной оспы.
- Которое по счету?
- Четвертое.
Друид изобразил на лице нестерпимую муку, а затем во всеуслышание объявил:
- Я сделаю все, чтобы помочь вашим наследникам! Но болезнь страшна. Будьте готовы, что ее духи потребуют за свой уход великую плату.
Люди многозначительно переглянулись. Они уже отдали все самое драгоценное. Вряд ли в их скудных хибарках найдутся иные сокровища.
- Великий Аю-Верх, позволь сказать.
- Я не смею мешать голосу великой королевы в прошлом, - снисходительным тоном произнес верховный жрец, особо выделив последнее слово.
Наместник растянул рот в довольной улыбке, но прямого взгляда на Риннон избегал.
- Дети идут на поправку. Если боги не отвернутся, то четвертое обмывание поможет окончательно изгнать болезнь.
- Мы чтим слово филиды-оллам, - вмешался наместник, - но позволь, мать королевы, верховному друиду сказать свое слово.
Риннон смолчала, надеясь, что это хоть немного поспособствует ее скорейшему возвращению к больным и даст возможность продолжить лечение, ведь сейчас промедление может подстегнуть болезнь пойти на новый круг.
- Куда идти? - спросил друид.
- Больные в моем доме.
- В доме? - удивленно вскинул кустистые брови Аю-Верх. - Неметон под открытым небом подошел бы лучше. Солнечные лучи губительны для детской оспы.
- Мудрейший, но ведь филида лечила их ночью, - пояснил тот самый мужчина, которого Риннон встретила утром, и тут же потупился под колючим взглядом жреца и испепеляющим наместника.
Филида благодарно посмотрела на заступника.
- Ветер может унести болезнь, - не отступил Аю-Верх, "забыв" уточнить, что ветер вполне может унести болезнь в другую деревню. - Но поспешим.
Верховный друид останавливался возле каждого ребенка, хмурился, недовольно качал головой, особое внимание он уделил Ли и Лиру. Тем временем филида с удовлетворением отметила, что язвы стали подсыхать и у малышей. А, значит, еще одно обтирание, ну, может, два - и болезнь окончательно отступит. Риннон вылила целебное варево в котел и уже несла ложку ко рту старшего сына наместника, когда Аю-Верх, считавший послание богов по костяным рунам, объявил:
- Дело плохо. Болезнь пошла на новый круг. Боги разгневаны.
- Но мы ведь заплатили им виру. Все драгоценности отдали, - сказала жена наместника. - Золото, серебро, камни...
- Мало. Боги хотят большего.
- Но у нас больше нет... - всхлипнула одна из женщин.
- Боги хотят не металлов и камней. Они хотят жертву. Человеческую жертву.
Смуглянка пискнула и с грохотом упала на пол. Ее тут же подхватили на руки и пощечинами привели в чувства. Но лишь только рабыня припомнила слова верховного друида, как тут же снова лишилась сил и устояла лишь благодаря сильным рукам мужчин, поддерживавших ее. По обескровленным щекам потекли слезы.
Люди стали переглядываться, ни у кого на лице не отобразилось ни облегчения, ни надежды. Только страх.
Даже наместник, что недавно был готов купить новую рабыню, отчего-то упер хмурый взгляд в пол. Его жена смотрела на смуглянку глазами полными слез. Не жаловали здешние жители человеческих жертв. Люди знали, что боги могут и не удовлетвориться чужеземной рабыней. Но кто воспрепятствует друиду, чьими устами говорят всемогущие?
- Великий Аю-Верх! - воскликнула филида. - Твоя мудрость не поддается сомнению, о силе же твоей и даре знают далеко за пределами земель велгов. Нет болезни, которую бы ты не сумел изгнать, нет беды, пред которой бы ты отступил. Не один год я была королевой нашего народа - и хорошо помню, сколько дельных, а зачастую и спасительных советов ты дал верховному вождю и моему мужу. А потому я верю, что и теперь ты сможешь найти иной способ помочь этим несчастным детям.
Черты лица Аю-Верха будто заострились сильнее, взгляд потемнел, затрепетали крылья хищного носа. Верховный жрец медленно обвел взглядом всех, заставляя втягивать голову почти каждого из. Смолкли даже те жители, что остались на улице.
- Благодарю великую королеву в прошлом. Я бесконечно рад, что мои заслуги и стремление помочь, шедшее от самого сердца, не забыты. И теперь, в столь мрачные времена я хочу для благословенного народа велгов лишь счастья, спокойствия и мира. - Кряжистый палец очертил круг в воздухе. - Но руны передали мне волю богов. И мы должны ей покориться! Воронье кружит над деревней, их глаза светятся алым - ваши дети уже ступили на палубу Великой ладьи, чтобы отправиться в страну Вечной Юности...
Для пущей убедительности друид приподнял одного из малышей за голову, демонстрируя, что тот так и не пришел в себя.
- Черная оспа пошла на второй круг!
Мать ребенка ахнула. Рабыня снова потеряла сознание.
Филида поняла, что ни одна из ее дальнейших попыток переубедить друида не увенчается успехом. И хотя взоры всех присутствующих устремились к ней, Риннон смолчала. Но опаивать больных не прекратила.
- Филида, я прибыл один, без учеников. Мне понадобится твоя помощь.
- Да, верховный друид, - бесстрастно произнесла она, по-прежнему сосредотачиваясь на лечении.
- Наместник, отбери самых сильных и исполнительных. Пусть катят бочку к деревенскому неметону. И натаскают в нее воды, - отдавал приказания друид, поглаживая свой золотой серп. - Соберите побольше хвороста для костра. Найдите крепкую веревку из конских волос для удавки...
Мужчины и молодежь покинули дом. Остались только матери.
Филида без устали черпала и разносила целебное варево.
Рабыня, белая как полотно, ни живая, ни мертвая, обреченно вращала глазами, не видя перед собой ни склонившейся хозяйки, ни бегущих по ее щекам блестящих дорожек. В темных глазах отражались удавки из конского волоса...