– …некоторые фейри охотно принимают у себя людей с чистым сердцем и светлой душой, но не спешат отпустить восвояси. Впрочем, даже если чудо случится, и человеку удастся покинуть Волшебную страну, он никогда не станет прежним. И пусть даже без мази из четырехлистного клевера станет различать добрых соседей в нашем мире, покоя больше не отыщет. Его станут манить увиденные диковины, воспоминания не дадут покоя…
Незаметно Айне съела все до последней капельки. Обледенелая завеса захлопала на усилившемся ветру, словно рукоплеща.
– Вот и умница. Порадовала бабушку, – Риннон внимательно поглядела на посерьезневшую внучку. – Может, и ты одна из дивного народа, чудом попавшая в наш мир?
Помолчала и задумчиво протянула:
– Что ждет нас с тобой впереди? Какие перипетия?
Вздохнула:
– Похоже, даже богам это не ведомо, раз отвар из вербены лишь затуманил мой взор…
Снова завыла вьюга, да так жалобно, будто оплакивала кого-то или что-то… Может, будущее, что так и не удалось разглядеть даже с помощью священного растения?
– Нон! – вымолвила малышка и улыбнулась так солнечно, что бабушка не удержалась от очередных объятий. Айне прижалась в ответ. И внезапно тепло детских ладошек полностью растворило страх пред неизведанным. Риннон не была из робкого десятка, но сейчас посреди небывало злой зимы, в преддверии войны, с необычным ребенком на руках боялась… До этого мига боялась. Мать будущей королевы осознала этот страх только теперь, когда он почти рассеялся, и снова поблагодарила богов, что не оставили ей времени до конца прочувствовать всю опасность предприятия.
– Нон! – повторила Айне. – Нон!
– Нон? – переспросила филида, заглянув в коричные глазки.
– Нон! – подтвердила Айне, тыкнув пальчиком бабушке в грудь.
– Неужели… – запоздалая догадка привела в восхищение – малышке ведь всего ничего – чуть больше двух недель… – правильно, милая – Риннон.
– Нон, – широко улыбалась малышка, демонстрируя два зубика.
– Риннон, – указала бабушка на себя, а потом на внучку. – Айне.
– Нэ! – повторила малышка.
– Умница, – умилилась женщина и, почувствовав на щеке горячую слезу, обняла внучку сильнее. Тихонько запела. Эта была та самая колыбельная, что убаюкивала Лиина, а потом и Киннию. Красивый голос смешивался с плачем вьюги, словно вбирал в себя ее тоску… Скоро Айне уснула. Риннон уложила ее в каменную колыбель и, наспех перекусив, позволила и себе немного отдохнуть.
Впрочем, дожидаться рассвета в приютившей их пещере было нельзя. Пока небеса еще сыпали снег, путь следовало возобновить. Женщина избавилась от всего, что могло выдать их пребывание: собрала вещи, тщательно засыпала угли. А затем, подвязав еще более потяжелевшую внучку, покинула каменный зев.
Метель стихла. Колючее зерно превратилось в густые крупные снежинки, что медленно кружась и поблескивая в свете луны, опускались на землю – такие быстро сотрут следы. Риннон пошла уверенней. Изредка прислушивалась. Но окружавшей тишины не нарушало даже редкое уханье филина.
Когда рассветные всполохи озарили восточное небо, а дыхание, несмотря на частые остановки, стало сбиваться все чаще, взору открылись величественные горы, укутанные в искрящиеся белоснежные мантии. Гигантские головы-валуны, как и приземистые деревья, почти полностью скрылись под пышными шапками. Но, диво, снег под башмаками словно измельчал – нога не увязала и по щиколотку. Филида остановилась, ковырнула белый ковер и обнаружила под ним что-то черное. Принялась расчищать и остановилась, когда обнажился гладкий шестиугольник. Из груди вырвался длинный выдох. Догадка оказалась верна – она вышла на тропу Великанов.
Слишком близко к другому миру. Здесь могут водиться фейри. Опасно.
И странно…
Филида прекрасно ориентировалась по звездам и постоянно следовала за верными небесными указателями. Ни разу не свернула, не отступила даже на полшага.
Очень странно… Звезды не могли обмануть.
Она обернулась. Пейзаж почудился смутно знакомым… Или все-таки показалось? В свете зари многое меняет свои очертания, удлиняет тени, да так, что кусты порой обращаются деревьями, а карлики претворяются в великанов…
Риннон свернула влево и почти тут же утонула в снегу по колено. Выходит, сошла с тропы. Что ж, это то, что нужно.
Когда над пиками гор солнце показало свой лик, проснулась Айне. Филида переместила перевязь на плащ. Малышка без устали вертела головкой, сучила ножками, отчего идти становилось тяжелее. Скоро Риннон совсем выдохлась и решила сделать привал. И только она огляделась в поисках подходящего места, как поняла, что снег снова едва достает до щиколоток.