– А я чего говорил? Копали они ее в прошлом году, ага… – заворчал Еж.
– Фигня-война, главное – маневры. Я помню, в позапрошлом году, копали на высотке. И не фига. День ходили – хоть бы что. Железо только на камнях. Наши траншеи там камнем выложили, где только взяли столько… непонятно. Юра тогда сапоги о колючку изорвал. На следующий год приехали – Степаныч нас снова туда повез. И кому-то в голову пришло – камни поднять. В итоге семь человек. Три медальона. Как потом выяснилось – первый коммунистический батальон из добровольцев – студентов и преподавателей московских ВУЗов.
– Есть. Еще один позвонок. Еж, ты откуда черпал, когда сюда выливал? Еж показал щупом:
– Отсюда примерно…
– Покопайся там еще.
– Ага. Давай минак.
– Сейчас. – Вини вытер руки о штаны. – Есть что-то крупное. Копай.
Еж заработал лопаткой с одной стороны. Я с другой. И почти тут же скребнул по металлу.
– Подсумок, похоже… Ага. С гранатами, – я вытащил две «лимонки». С заглушками, слава Богу. Взрыватели отдельно, значит.
Еж чего-то запыхтел за моей спиной, а потом матюгнулся:
– Чего там?
– Череп. Я ему лопаткой заехал. Нехорошо-то как.
– Ему не больно уже.
Еж откинулся и навалился на стенку воронки:
– Вини, у тебя руки сухие?
– Относительно твоих – да.
– Будь другом, сунь мне сигарету в рот. В нагрудном кармане. Слева. Спички там же.
– Лех, мне тоже… – попросил я.
Попыхтели как паровозы. Еж «Балканкой», я – «Примой». Не могу в лесу с фильтром курить.
Тяжка, другая, третья… выплюнул. Сигарета зашипела в коричневой гуще.
– Поехали дальше.
Еж запыхтел, вытаскивая череп. Я наткнулся на россыпь винтовочных патронов. Ржавые до невозможности – переламывались в руках как веточки.
– Есть! – воскликнул я.
– Чего?
– Бедро. И второе.
– Отлично…Эй! У костра! – заорал Еж. – Пакет тащите!
Мирно болтавшие о чем-то своем поисковики подбежали к воронке
– Что у вас?
– Боец… Два позвонка, череп в каске и два бедра.
– Железо есть?
– Противогаз, каска, две лимонки с заглушками и патроны. Я их под кустик сложил кучкой.
– Ну что, мальчики-девочки… Работаем! – сказал Леонидыч. В глазах его появился азарт.
Отряд рассредоточился по периметру воронки, снова и снова прощупывая грязь.
Толик сел ломать патроны. Бывали случаи, когда бойцы вкладывали смертные записки в патроны. Бывало, находили такие, да…
Кстати, вы знаете, что найденным боец считается, если найдена, по крайней мере, одна бедренная кость? Ну и остальные в наборе…
Мелкие кости быстро растворяются в болотах. Череп тоже. А бедренные сохраняются долго.
Хотя раз на раз не приходится.
Возле ампуломета нашли бойца, от которого косточек осталось на пригоршню. Не понятно каких. Обгорели и крошились в руках. И треугольничек один. И больше ничего. Младший сержант, как минимум. Остальное сгорело.
А тут полноценный боец, можно сказать.
Когда работаешь – время летит незаметно. Ничего не замечаешь. Ни боли в пояснице и коленях, ни то, что руки окоченели. Курить и то забываешь.
Подняли одну берцовую. Кусочки таза. Еж поднял левые лопатку и плечо. Правых не было. Как не было и остального. Даже ребер не было. Не было и медальона. Каждый сантиметр в районе груди и таза прощупали. Нету. Я разогнулся и со злости вогнал лопатку в дно воронки. Там что-то хлопнуло и грязь фонтанчиком плеснула мне в харю.
Я машинально отдернулся.
– Лех! Цел?
– Скотство какое… – отплевался я, утерев лицо рукавом. – Цел.
Угораздило же попасть во взрыватель для гранаты. Еще и не гнилой.
Я нагнулся, пошарил в грязи. Точно. А рядом еще один. Значит еще один подсумок. Но медальона все равно нет.
Послышалось тарахтение где-то вдалеке, с каждой минутой превращающееся, сначала в рокот, а потом в грохот.
– Степаныч… Ну что, мужики, закругляемся?
Я выбрался из воронки. Сел. Закурил. Жаль… Еще один неопознанный. Выбрался и Еж.
– Дай-ка я еще посмотрю, – задумчиво сказал Вини. И прыгнул вниз.
А мы пошли на вторую воронку. Умываться.
Леонидыч пошел встречать Степаныча.
Плескались не долго. Руки вымыли, да лицо. От остального грязь так отпадет. Когда постираем на базе.
А Вини, – молодчина! – все-таки нашел медальон!
Везунчик, черт побери…
Правда, медальон был разбит. Может быть осколком. А может быть пулей.
Вини собрал черные осколочки и бросил их в мешок, куда сложили косточки бойца.
Из тягача вышел улыбающийся Герман Василич: