Пока обедали, возле катера села стайка дымчато-бурых, похожих на голубей, глупышей*. Окуная голову в воду, они поднимали её уже с рачками в клюве. Так вот что привлекло их сюда!
*Обидное название «глупыши» эти птицы получили из-за своей необычайной доверчивости.
На обратном пути видим в метрах ста вынырнувшую касатку. За ней рассекали поверхность воды плавники ещё двух. А вон ещё одна! Да тут их целая семья!
Вынырнув и шумно вдохнув свежего воздуха, они быстро скрывались в океанской толще. Лишь изящный профиль хвоста ещё некоторое время выдавал одну из них.
СПЛАВ
В книге выдающегося русского этнографа Степана Крашенинникова «Описание земли Камчатки» (1756г.): есть такие строки: «Все рыбы на Камчатке идут из моря в реки такими многочисленными рунами, что реки от того прибывают, и, выступя из берегов, текут до самого вечера, пока перестанет рыба входить в их устъе». Прочитав этот фрагмент, думаю, и вы согласитесь, что быть на Камчатке в августе, в самый разгар хода лососёвых и не побывать на нерестовых речках было бы странным. Чтобы не заморачиваться с арендой снаряжения для сплава, воспользовались услугами профессиональных водников. Их товарищ забросил нашу команду на вездеходе со всей амуницией и горой продуктов в среднее течение труднодоступной горной реки, впадающей в Охотское море. (Через пять дней он заберёт нас в её устье).
Хрустальной чистоты речной поток замедляясь на плёсах и ускоряясь на на шиверах,
понёс лодки мимо крутобоких сопок, заросших в нижней части высоченной травой и приземистым кедровым стлаником.
Вот и красавец водопад показался.
Мишкам здесь раздолье: хочешь, ешь шишки, хочешь - стоящие сплошной стеной сочные стебли с крупными пальчатыми листьями шеломайника. В его зарослях иногда видим вытоптанные участки и траншеи между ними - миша кормился. Выше зоны стлаников - высокогорная тундра, а на водораздельных гребнях господствуют уже курумники. На них ни травы, ни воды - во время дождя она сразу уходит сквозь беспорядочные, многослойные нагромождения камней. В камчатских речках нерестятся все виды лососёвых Дальнего Востока: чавыча, горбуша, кета, кижуч, нерка ( местные из-за ярко-красного брачного наряда, ее именуют красицей). Излюбленные места нереста - мелководье со слабым течением. Такие участки называют тёрками. Отметав и полив молоками икру, супруги ещё долгое время из последних сил охраняют присыпанную мелкой галькой кладку от прожорливых гольцов и хариусов. Со временем на их телах начинают проступать начальные следы разложения - белые некрозные пятна. В конце концов, они погибают.
Но, даже умерев, продолжают поддерживать потомство - вылупившиеся мальки первые дни питаются остатками их плоти. Медведи же, избалованные обилием свежей рыбы, отнерестившихся особей не едят: у них мясо жесткое и безвкусное. Долгий и тяжёлый ход, против течения, нерест и охрана потомства высасывают из рыб все соки. Среди лососёвых Камчатки только голец и радужная форель не умирают после нереста. Но они и в океан на откорм не уходят. В пресной воде постоянно живут. Царица лососёвых по размерам и вкусовым качествам, бесспорно, - чавыча. Правда, в последнее время и она сильно измельчала. Если в 80-ые годы прошлого века попадались особи весом под пятьдесят килограммов, то сейчас редко вытягивает десять. Чавыча и открывает нерестовый ход. Начинается он в мае-июне. Последним (в конце августа - сентябре) на нерест заходит кижуч. Это про него Крашенинников писал: «Сия рыба вверх по рекам идет с таким стремлением, что перед ней вал поднимается, который усмотря издали камчадалы бросаются в лодки и сети кидают». Действительно, в прежние годы от идущих на нерест косяков лососёвых вскипала вода. В 21 веке такую волнующую картину врядли где увидишь. Разве что на некоторых Курильских островах. Виной тому браконьерство: две груды кетин со вспоротыми брюхами нам уже попадались. (Тема эта настолько злободневная и актуальная, что остановлюсь на ней попозже).
Привал. На берегу нас сразу накрывает серой волной мошка. Её было так много, что дышать приходилось сквозь зубы - иначе в рот залетала. И комары в этот вечер остервенели - жалили нещадно. Особенно доставалось лайке Эдуарда. Кровососы так покусали её веки, что вокруг глаз образовались кровоточащие язвы. Чтобы как-то облегчить свою участь, она вырыла пещерку и спрятала голову в ней. Утром собрались довольно быстро - все хотели как можно быстрей покинуть это комариное царство. Когда оказались на середине реки, вздохнули - кровососы, наконец, отстали. Течение хорошее, так что грести не было необходимости. Плывём, любуемся при свете восходящего солнца отрогами, обступающими речную долину.