- А деда вашего мы там не встретим? – «а он нам не помешает?»
- Нет, в эту ночь через Калинов мост могут пройти только молодые и неженатые. Так что деду хода сюда нет.
- А я, значит, молодой?
- Ну не старый же. Тебе уже есть 39 лет?
- Пока нет, - «йес, успел!»
- Значит, в следующий раз, когда будешь в городе, то можешь и не пройти. А пока давай погуляем.
И они потащили его на берег.
-4-
на том берегу был настоящий….праздник? карнавал? народные гуляния? О, шабаш! Это словечко больше всего подходило к тому, что увидел Гармов.
На острове горело несколько костров, сложенных из огромных поленьев. А вокруг ходили, танцевали, просто лежали мужчины и женщины разных возрастов, видать от восемнадцати и до тридцати девяти лет от роду.
Были расставлены деревянные столики, на которых была разложена еда, в основном выпечка и фрукты, были расставлены бочки с вином и квасом. А на другом столике были разложены зеленые пледы. «Какие предусмотрительные хозяева праздника!» И тут он подумал, что если бы у него были дети, то он их на этот праздник жизни не пустил бы. «Вудсток! Дети цветов, блин!»
Они взяли пару пледов, отошли подальше от костров, ближе к лесу и расположились.
Ты не поверишь: но Вадим был смущен, взволнован, заинтригован и вообще, он забыл по какому печальному поводу сюда приехал.
Привычно налив девочкам вина не в пластиковые, а в стеклянные стаканы, он привалился спиной к дереву и стал ждать. Сам не зная чего. Видать, его сморило, потому что он очнулся от криков. Такой дружный и радостный ор, он, обычно, слышал в ночь с 31 декабря на 1 января.
Он приподнялся. Огляделся. Девушек рядом не было. Все были у костров.
Кто-то бросал в огонь хлеб и фрукты, что-то приговаривая, кто-то задабривал пламя вином и квасом, а кто-то отрывал от своей одежды полоску ткани и привязывал к веткам ближайших деревьев.
Он встал и подошел к сестрам.
- А что все сейчас делают?
- Мы задабриваем духов.
- Каких таких духов? – «Сектанты какие-то, что ли? Во попал!»
- Стас, а ты вообще историю города знаешь?
- Нет, и никогда здесь прежде не был.
- Ужас какой! Никому об этом не говори, - сказала Алла. Гармов и сам уже успел заметить, что она кажется добрее сестры.
- А почему? Я ведь не местный. Мне можно.
- Вадим, ты – племянник Ярослава Георгиевича, а он наш местный …. Как бы это сказать? Старейшина, что ли. Поэтому историю города ты знать просто обязан. Тем более, что и дом он свой тебе завещал.
- Да с чего ты так решила? Завещания же не оглашали! Да и дядя меня ни разу не видел.
- Какой ты …. глупый! – Ирина потрепала его за щеку, как щенка какого-то!
- Ир, ну не обижай его. Ты же видишь, он действительно не знает. Вадим, когда-то очень-очень давно наши предки жили в Германии, и имя им было «лютичи», ну то есть волки. Потом в Европе войны всякие пошли, предков заставляли от своих богов отказаться. Вот они и сбежали сюда, в леса. И город свой в память о родине Аркона назвали, а теперь это Арконск.
- А дядя тут причем?!- он уже почти пришел в бешенство
- Здрасти! Я же сказала, он – наш старейшина. Кто, по твоему, должен за соблюдением порядка следить? Не полиция же!
- А теперь кто старейшина? Самый старый, да?
- Старейшина в первую очередь должен быть уважаемым, обязательно с опытом, ну и так далее. Тебе не грозит. Выбирать будут всем городом. Обычно, это происходит на следующий же день после похорон, но так как он умер тридцатого апреля, то выборы теперь будут только третьего мая. Ну, всё, хватит, теперь готовься! – она разбежалась, оттолкнулась и перепрыгнула костер.
Стас огляделся. Кругом все танцевали, прыгали через костер, целовались, прихватывая пледы, двигались к деревьям.
А его соседки по очереди прыгали через костер, потом прыгали вдвоем, потом с какими-то мужчинами. А он, как дурак, стоял.
Он уже хотел развернуться и уйти, как к нему вернулась Алла и сказала: