Я сказал, что я Дэниел Тейт, что меня похитили в Хидден-Хиллз, Калифорния, шесть лет назад. Он смотрел на меня абсолютно непонимающим взглядом, и я не мог его винить. Я и сам понимал, как бредово это звучит.
– Как, говоришь, тебя зовут? – переспросил он, пока его компьютер выходил спящего режима.
– Дэниел Тейт.
Он ввел мое имя в поисковик, и первой же ссылкой тот выдал «Центр помощи пропавшим и пострадавшим детям». Барсон нажал на ссылку, и на экране появилось объявление о пропаже ребенка с теми же данными, что я назвал ему только что. Мое имя, возраст, город, где я пропал. Там же была фотография. Светло-каштановые волосы – чуть светлее, чем у меня теперь, светло-карие глаза, веснушки на носу, острый подбородок. Барсон посмотрел на меня, потом опять на фото.
– А это точно ты? – спросил он. – Сам же говоришь, что почти ничего не помнишь.
– Я помню, кто я. – «Сукин ты сын», – добавил я мысленно.
– Вы с ним не так уж и похожи.
– Да ты что, Фрэнк, – сказала Алисия. – Ему же здесь всего десять лет. Ты же знаешь, как по-разному дети выглядят в десять лет и в шестнадцать.
Барсон подумал, и морщины у него на лице обозначились резче.
– Почему ты раньше не пришел и не заявил?
Тут у Алисии наконец лопнуло терпение, и она всплеснула руками:
– Мальчика держали в плену, он травмирован! Чудо, что он сейчас-то решился заявить!
– Ну-ну, Алисия, не кипятись. Вопросы вполне резонные. – Барсон еще с минуту вглядывался в меня, затем повернул экран компьютера так, чтобы мне не было видно. – Когда ты родился?
На короткий миг у меня перед глазами возник голубой торт и сверкающие на солнце шарики в фольге.
– В ноябре. Шестнадцатого.
– А год?
– Двухтысячный.
Следователь стиснул зубы, поднялся.
– Подождите минутку здесь, – сказал он и вышел из кабинета.
Я повернулся к Алисии.
– Он мне не верит. – Голос у меня дрожал.
– Поверит, – ответила она. – Просто нелегко вот так сразу все это переварить.
«Минутка» плавно перетекла в две, затем в десять. Наконец Барсон просунул голову в дверь кабинета.
– Ты помнишь свой адрес? – спросил он. – Номер телефона?
Я покачал головой.
– Я… я помню, что жил в Хидден-Хиллз.
– А улицу не помнишь?
Алисия положила мне руку на плечо.
– Не волнуйся, Дэниел. Никто и не думает, что ты сможешь вспомнить все детали через столько лет, да еще после всего, что тебе пришлось пережить.
Барсон только хмыкнул и снова исчез. Прошел час, а его все не было. Один из полицейских принес нам пару сэндвичей с индейкой и по стакану содовой. Сказал, что Барсон разговаривает с начальством. Я взял с его стола стандартный блокнот и принялся рисовать.
Алисия заглядывала мне через плечо. Я рисовал Такера – набыченного, показывающего средний палец.
Алисия рассмеялась.
– Здорово. А Мартина можешь?
Я стал рисовать Мартина – как он переворачивает блинчики на сковородке, в фартуке в цветочек, – а Алисия пока позвонила Диане и рассказала ей, как идут дела. Алисия только что отработала полную ночную смену, но, похоже, уходить не собиралась.
– Извините, – сказал я. – Вы ведь, наверное, устали.
– Помолчи, – ответила она.
Прошло еще полчаса, я уже изрисовал с полдюжины листов в блокноте, а Барсона все не было, и мне больше не сиделось на месте. Я начал ходить взад-вперед по кабинету. Ровно четыре шага в ширину. Мне вспомнился тот автобус до Калгари. Я мог бы сейчас сидеть в нем, если бы заметил Мартина минутой раньше или просто шел чуть побыстрее.
– А что, если они прямо сейчас за мной придут? – спросил я. У меня не было больше сил сдерживаться. Куда бы я ни взглянул, всюду мерещились руки, тянущиеся из темноты, чтобы схватить меня. – Если опять увезут меня туда и…
– Никто тебя не увезет, Дэниел, – сказала Алисия. Она хотела было взять меня за руку, чтобы я перестал ходить туда-сюда, но я оттолкнул ее руку.
– Откуда вы знаете!
И тут дверь распахнулась. Я отпрянул, но это был всего-навсего Барсон, а с ним еще какой-то человек. Следователь остался стоять у стены, а тот, второй, уселся за стол, и тогда я тоже сел.
– Дэниел, я начальник полиции Гарольд Уорнер, – сказал он. – Извини, что заставил тебя ждать.
– Ничего, – проговорил я дрожащим голосом.
– Как ты наверняка догадываешься, с тех пор, как следователь Барсон проинформировал меня о твоем деле, произошло немало событий, – продолжал он, – но, если ты готов поговорить по телефону со своим братом, он на проводе.