Я была так парализована шоком, желанием и капелькой страха, что не двигалась. Я просто наблюдала, как Карсон продвигается вперед.
Его шаги мягко отдавались эхом, его темнота резко контрастировала с оттенками белого, в которые я украсила свой дом.
— Я не играю в игры, — сказал он, стоя достаточно близко, чтобы его запах окутал меня и поглотил, но мы не касались друг друга. Каждое нервное окончание в моем теле кричало. Мое дыхание было поверхностным и быстрым, а руки сжаты по бокам.
Я не боялась. Хотя должна. Карсон был каким-то опасным преступником, и он вломился в мой дом посреди ночи. Да, мне, вероятно, следовало бояться.
Но на самом деле я всегда реагировала не так, как надо в разных ситуациях.
Я наклонила голову и посмотрела на Карсона, на текстуру его кожи, резкость его челюсти и электричество в его глазах. Мое сердце бешено колотилось, и я изо всех сил старалась сдержать серьезное выражение лица.
— Правда? — спросила я хриплым голосом, мое дыхание обдувало его лицо. — Потому что я думаю, что проникновение в мой дом посреди ночи, предположительно для секса, кажется удивительно похожим на игру, если нет, то уж точно на уголовное преступление, — добавила я, не сводя с него глаз.
Глаза Карсона вспыхнули, но выражение его лица осталось прежним. Стойкий, почти жесткий. Холоден на поверхности. Но теперь, когда я была ближе, теперь, когда могла чувствовать его запах, его присутствие, я поняла, что внутри меня был огонь, который обжигал кожу.
Он не клюнул на приманку, которой я махала у него перед носом. Наполовину мне хотелось, чтобы он это сделал. Хотя я и близко не была экспертом в деталях его профессии или жизни в целом — едва знала этого человека — я подумала, что он может быть склонен к конфликтам. И у меня киска пульсировала от желания при мысли о том, чтобы вступить в битву с этим мужчиной.
Карсон не дал мне того боя, которого я так жаждала. На самом деле он мне ничего не дал. Он просто стоял там, уставившись, костюм касался моей ночнушки, тепло его тела зажигало мое.
Воздух был густым, пульсирующим. Он было живым существом между нами. В ушах у меня стоял низкий рев, а желудок скрутило от беспокойства и возбуждения.
— Вот оно, — прошептала я, не сводя с него глаз. — Вот то, за чем я гналась всю свою жизнь.
Слова вырвались сами собой. Мне совершенно не хотелось их произносить. Они были честными, грубыми. Я никогда не была честной или грубой с мужчиной. Но правда выплеснулась из меня, потому что я гналась за этим чувством. По всему миру. Со многими разными мужчинами. Я ждала, что кто-нибудь разбудит меня. Мечтала почувствовать себя живой.
А он, бл*дь, даже не прикоснулся ко мне.
Выражение лица Карсона изменилось. Как будто эта стоическая крутая штука была всего лишь миражом.
Он поднял руку, чтобы легким, как перышко, прикосновением погладить мою скулу. Едва ли.
Тем не менее, я вздрогнула, моя кожа интуитивно отреагировала на его руку.
— Я думал, мечтал о том, какая у тебя киска на вкус, — пробормотал он почти шепотом. — Я был одержим мыслью о том, как она будет сжиматься вокруг моего члена. — Он обхватил мою челюсть, на этот раз немного жестче. — Я хочу видеть твое лицо, когда ты наполняешься мной, взрываешься вокруг меня. И у меня такое чувство, что ты уже многое спланировала, прежде чем мы трахнемся. — Карсон наклонился, чтобы коснуться своими губами моих, мой рот рефлекторно открылся, потому что было невозможно не открыться этому мужчине.
Он поцеловал меня нежно, с благоговением, совершенно застав врасплох. За то короткое время, что я знала его и фантазировала о том, каково было бы поцеловать его, думала, будет жестоко, безумно, грубо.
Я была не из тех, кто любит нежность. Всякую ваниль.
Но, черт возьми, черт возьми.
Я никогда раньше не пробовала такой ванили.
— Ты привыкла все контролировать, — пробормотал Карсон мне в губы, его руки теперь лежали на моих бедрах, твердые и тяжелые. — И я буду счастлив позволить тебе сесть за руль… — его руки скользнули по бокам моей талии, касаясь моей груди. Я судорожно втянула воздух, — как только я закончу с тобой. — Он снова поцеловал меня. На этот раз голоднее. Упорнее. Я с энтузиазмом откликнулась, отчаянно желая попробовать его на вкус, всего его.
Карсон снова отстранился, и я едва подавила стон протеста.
— Хотя у меня начинает складываться ощущение, что я никогда с тобой не закончу, — добавил он, теперь уже более грубым голосом.