Завершив круг у площадки с тренажёрами, я перешёл на шаг. Размялся, восстановил дыхание. Занялся растяжкой и лишь затем приступил к силовым нагрузкам. В этот раз никто не пытался со мной подраться. Роман и чудо-сестрички готовились к званому обеду. Не исключено, что их будущие пары тоже будут присутствовать.
Сверившись с часами, я понял, что на упражнения в додзё у меня осталось не более двадцати минут. Переместившись в нужную локацию, я хорошенько поколотил грушу, покрутил шест, отработал колющие и рубящие удары, а затем понял, что время — коварная штука. Неумолимая и утекающая сквозь пальцы субстанция.
В десять утра я позвонил Клавдию и заказал завтрак. Яичницу с сыром и ветчиной, триста граммов творога и стакан молока. Дворецкий невозмутимо принял заказ. Я взял телефон и погрузился в изучение анкет, составленных отцом. Девушки были симпатичными, происходили из старинных родов и, насколько я понял, не были связаны клановыми отношениями. Это означало, что Андрей Корсаков по-прежнему рассчитывает на триумфальное возвращение во дворец. Насколько я помню, щит императора не должен иметь клановых родственников. Это негласное, но вполне предсказуемое требование. Лидеры кланов — потенциальная оппозиция правящего дома. Устроить переворот, опираясь на помощь родственника? Легко. Если есть возможность, существует и опасность.
Что интересно, одна из претенденток на родство училась в Академии. На химмаге. Лично мы не встречались, но в профиле было указано, что у юной особы имеются склонности к световым техникам. Генетический потенциал, не раскрывшийся на инициации. Вместо боевых навыков моя предполагаемая супруга получила иной Дар — наполнять руны энергией и выстраивать их в цепочки. Второй ранг, звёзд с неба не хватает…
Отец не принуждал меня к выбору прямо сейчас.
В очередном послании значилось: «Пообщайся, не спеши с выводами».
Фух. Ладно. Посмотрим, что у этих милых барышень творится в соцсетях.
Званый обед назначили на час дня.
Насколько я знаю, традиции подобных мероприятий варьировались в широких пределах. В прошлом веке знать трапезничала и в два, и в три часа пополудни, несмотря на давние распоряжения дома Романовых. Постепенно укоренился формат «вольных обедов», выстроенных по принципам шведского стола. Корсаковы демонстративно придерживались патриархального уклада. Час — и ни минутой позже.
Гости начали съезжаться заранее.
У дома парковались шикарные лимузины, из которых выходили целые семьи аристо. Мужья выводили в свет всех своих жен и старших детей. Присутствовали и патриархи, настолько древние, что на крыльцо им помогали подняться слуги. Некоторые рода присылали одного представителя — как правило, сына или дочь. Молодые люди приезжали парами, на новомодных электромобилях и спорткарах. Находились и такие, кто игнорировал устаревшие нормы этикета, пробивая в усадьбу одноразовые порталы. Каждая переброска согласовывалась с Артуром Серебровым.
В моей памяти всплыли особенности местного этикета.
Приглашённые собираются в гостиной, бильярдном зале, библиотеке и картинной галерее. Многие осматривают зимний сад, а кто-то предпочитает коллекцию оружия, которой славится фамилия Корсаковых. Дальше начинается цепочка ритуалов, которые надлежит в точности соблюсти. Радует, что всю эту хрень в моего предшественника вбивали с раннего детства. Гувернёр уделял вопросам этикета чуть ли не основное время. Что касается наук и боевых искусств, то для этих целей предназначались частные наставники.
В полдень я спустился к гостям.
Обязанности мои состояли в том, чтобы приветливо со всеми раскланиваться, вести непринуждённые беседы со знакомыми и всячески скрашивать людям ожидание пирушки. Примерно тем же занимались представители старшего поколения. Ничего сложного, учитывая тот факт, что юного неудачника, лишённого Дара, практически не выпускали в свет. Большинство лиц не вызывали у меня эмоций и воспоминаний. В одном из оружейных залов я встретил Лену — сестра обдала меня волной неприязни. Рома что-то увлечённо рассказывал своему приятелю, задержавшись у стенда с проржавевшим варяжским мечом. Таню в разрастающейся толпе я не заметил.
Гости бросали на меня заинтересованные взгляды.
Я улыбнулся одной из девушек, на которых отец велел обратить внимание. Анна Аксакова из старинного московского рода. На год младше меня, ей шестнадцать. Голубое платье в пол идеально подчёркивает фигуру. Золотистые локоны обрамляют весьма миловидное личико с родинкой над левой губой… Впрочем, нет. Это не родинка. Губа Аксаковой была пробита пирсингом. Грудь девушки размерами не блистала, её поддерживал корсет.