— Как с Дашей? — спросил отец, повернувшись в мою сторону.
— Отлично, — ставлю на место «Дистрикт обречённый», беру чашку и отпиваю немного кофе. — Мы встречаемся.
Батя просиял.
— Правильный выбор, сынок!
Ещё бы.
Просто мы разные значения вкладываем в эти слова.
Я с Дашей, потому что она мне нравится. Как человек, а не инкубатор для изготовления световых магов. И привязанность усилилась...
— Спасибо, — приблизившись к столу, я поставил опустевшую чашку на поднос и налил себе немного апельсинового сока в стакан. — Хорошая девушка.
— Из достойной семьи, — не преминул подчеркнуть Корсаков-старший. — Вижу, ты взрослеешь. И берёшся за ум, что похвально. Какие планы на будущее?
— Ну ты о чём, пап? Ещё и двух недель не прошло.
— Ладно-ладно, — открутил глава рода. — Не буду давить.
— Ты мне лучше скажи, — перевёл я тему в новое русло, — чего ждать от Ярославцевых. Они ведь там будут?
Батя помрачнел.
— Куда ж они денутся. Сделать они ничего не сделают, конечно. Ты приглашён официально, не докопаться. Будут следить. Возможно, попытаются выяснить, что мы задумали. Начнут рыть, искать компромат.
— Думаю, уже начали.
— Пусть, — отмахнулся отец. — За тобой нет ничего противозаконного. В вольнодумстве не замечен, с синдикатами не связан, налоги мы платим исправно. Узнают про Особый отдел, конечно.
— И что?
— Это их успокоит, — признал отец. — Решат, что ты строишь карьеру фискала. Значит, не представляешь угрозы для их нынешнего положения.
Я кивнул, приложившись к стакану.
— Вот только... — отец немного замялся. — Сын, что у тебя там с Громовой случилось?
Чуть не поперхнувшись, я переспросил:
— С Ланой?
— Именно.
— Да ничего, пап. Спас её от нападения одного придурка, переспали пару раз. А потом она начала об этом трубить на своих аккаунтах... Да ты не переживай, я с ней порвал. И папочка её на место поставил.
Уверен, что служба безопасности обо всём тебе доложила.
— Это хорошо, — сказал глава рода, — но больше не надо косячить. Из таких мелочей складывается репутация. Остепенишься, заведёшь семью, будешь вращаться в высшем свете. А этот эпизод, поверь, тебе припомнят. Всегда есть недоброжелатели, которые собирают всякую грязь. Честь превыше всего, помни об этом.
— Ты прав, — согласился я. — Ошибочка вышла.
— И это... я убрал твою горничную, Милану. От греха подальше.
— Я бы и сам разобрался.
— А так не пришлось.
Похоже, отец искренне верил в свою непогрешимость.
Я, например, думаю, что объяснение с горничной должно было состояться. За свои поступки надо отвечать, и решать проблемы чужими руками — неправильно. Андрей Корсаков — мощный боец и в прошлом щит императора, но его воспитательные методы... мягко говоря, оставляют желать лучшего.
После аудиенции с главой рода я пошёл искать деда, но от этого занятия меня отвлёк телефон. Звонил Артур Серебров, шеф родовой СБ.
— Сильно заняты, ваше сиятельство?
В обращении мне почудилась скрытая ирония.
— Да не особо.
— Есть информация по... некоему делу. Надо зайти к Маше, она всё предоставит.
— Спасибо, Артур Олегович.
— Не за что.
И я отправился к нашей великой айтишнице, предварительно утеплившись.
За время моего отсутствия в усадьбе ничего радикально не поменялось — Маша по-прежнему сидела в одноэтажном коттедже, а камера реагировала на гостей, поворачиваясь в их сторону. Звонок компьютерщица так и не провела. Вздохнув, я постучал в дверь. Ноль реакции. Как всегда, в общем. Приходится вызывать информационного гения кнопкой домофона.
— Иди в жопу, — говорит Харли Квин, появляясь на экране.
Впрочем, уже не Харли.
Я уставился на копну вьющихся волос, собранных в гульку. Кажущийся хаос, непослушная прядь выбилась на лоб. Цвет абсолютно нормальный — тёмный каштан.
— Что? — подозрительно прищурилась айтишница.
— Хорошо выглядишь, — честно ответил я.
— Издевается он... — начала возмущаться Маша.
И неожиданно умолкла.
— Правда, что ли?
— Чистейшая, — ответил я. И добавил: — Мария Игоревна.
Щёлкнул дверной замок.
Я переступаю порог.
И оцениваю метаморфозы. Убранство комнаты осталось неизменным — жалюзи, светящиеся дисплеи, голографическая развёртка. Только вместо звездолёта я увидел спиральную галактику. Хозяйка коттеджа сидела в своём любимом мешке, забросив ноги в розовых тапках на журнальный столик. Ноги прятались в несуразных широких штанах. Также на Маше был свитер с изображением мужика, подозрительно смахивающего на Че Гевару. Айкос отсутствовал. И вишней не пахло.
— Ты бросила курить? — восхитился я.
— Пытаюсь, — модифицированная Харли Квин лопнула пузырь жвачки. Некоторые вещи остаются неизменными. — Можешь называть меня Машей. Ты прошёл первый этап проверки.
— Какой ещё проверки?
— Ты, малыш, один из претендентов на должность моего одноразового друга.
Я заинтересовался:
— Это как?
— Одноразовый друг — это приятель на выходные. Или спутник для определённых моментов моей жизни. Сейчас у меня переосмысление ценностей, и я извиняюсь за то, что послала тебя в жопу.
— Милостиво прощаю.
— Кофе хочешь?
— Хм. Я употребил с утра.
— Это был акт социальной вежливости. У меня закончился кофе, новый ещё не подвезли.
Я снял ботинки, подошёл к девушке и уселся напротив. Естественно, без помощи стула — такового в коттедже не обнаружилось. Зато на полу валялось несколько подушек, на одной из которых я и обустроился.
— Зачем пожаловал? — Маша соизволила перейти к сути вопроса.
— Ярославцевы. Мне нужно всё, что есть в базах по этому роду.
Глава 20
Арену накрыло полупрозрачным энергетическим куполом.
Передо мной стояла Виктория Дайнеко.
Атлетически сложенная русоволосая красотка с аппетитными сиськами.
Под куполом соткался экран, демонстрирующий наши фотографии, личные данные и рейтинг. В зале яблоку негде было упасть. Я был восходящей знаменитостью, Вика — фаворитом соревнований. Пришли многие учителя, наш куратор, сенсей и даже ректор Академии. У меня возникло ощущение, что многие болельщики специально остались в Магикуме ради сегодняшнего поединка. А ведь это суббота.
К счастью, администрация решила не зверствовать. Бой назначили на девять утра, так что студенты смогут и отоспаться после вчерашнего, и зрелищем насладиться, и позавтракать в родовых имениях.
Вика с Пётром Санаевым ждали меня в центре арены.
Кажется, девушка сплошь состояла из мышечных жгутов. Даже свободного кроя одежда не могла скрыть тех изменений, которые произошли с Дайнеко. Уверен, ставка сделана на скорость. Вика попытается атаковать сразу, не дав мне активировать световые техники. Задавить напором.
Останавливаюсь напротив соперницы.
Смотрим друг другу в глаза.
Я отношусь к Вике спокойно. Она мне не враг, просто соперник. Сегодня мы дерёмся на Арене, завтра можем подружиться. Ничего личного. А вот в глазах волшебницы читается неприкрытая агрессия. И уверенность в том, что меня вынесут с манежа вперёд ногами.
Рефери выставил руку.
Короткий взмах — и мы вступаем в схватку.
Оба ударили на опережение.
Разница в том, что я сделал это с одновременным уходом в диагональ и скользящим блоком. Отвёл руку Виктории, провёл кулак вдоль её предплечья и достал в челюсть. Несильно, но голова соперницы дёрнулась, а очки засчитали. Вика, игнорируя боль, нырнула в клинч, навязывая ближний бой. Вот он, секрет её успеха. Магические техники хороши, когда успеваешь их применить. Если же тебя начинают прессовать в первые секунды — тут не до молний и фаерболов.
Вика навязывала соперникам простую драку.
И побеждала, поскольку достигла в рукопашке серьёзных высот.
Обмениваемся ударами. Короткие двойки в корпус, попытки пробить в челюсть и достать соперника головой в переносицу. Несмотря на мои модификации, масса Дайнеко чуть выше. На десяток килограммов, но это опасно. Вот же терминатор, мать её.