«А что, тетя Фрося в преподавательском составе?» - удивилась я про себя.
Но госпожа Коновал имела в виду Мону Львовну, которая, по сути, ничего полезного не сделала, только подняла панику, организовала бесполезные поиски, прошляпила и питона, и вандалов, упустила чудище, грохнувшее призрака, а вместо него изловила Графа.
-Властью данною мне министерством образования, я назначаю Мону Львовну Черных новым ректором этого ВМУЗа!
-Чего?! – очень некстати вырвалось у меня.
Некстати, потому что почти все остальные равнодушно промолчали. Но, все-таки, мне повезло, что еще один человек отреагировал похожим образом, но куда громче, поэтому привлек к себе всеобщее внимание:
-По какому праву министерство образования взяло на себя полномочия назначать нового ректора? – грозно спросила Юленька. – Ведь изначально было объявлено об открытых выборах?
-Темные времена требуют темных … решительных мер. – заученно отбарабанила проверяющая.
-Уточните, на какую статью закона вы ссылаетесь. – спокойно попросила девушка.
Дарья Арсеньевна покосилась на нового ректора, но зря. Остановить президента студсовета не мог никто. Ну, разве что, за исключением того человека, нарисовавшего руну шумоизоляции.
Юленька продолжала:
-Мы ждали открытых дебатов и голосования электората.
-Обстоятельства изменились. – холодно ответила Мона Львовна. – У нас нет времени на эти процедуры. Напоминаю, в институте введено чрезвычайное положение.
-И какие действия были произведены для разрешения ситуации? – быстро спросила девушка.
-Общением с прессой будем заниматься наш пресс-секретарь. – отрезала женщина и кивнула на Маргариту, которой, кажется, тупо навешали новых обязанностей.
Однако президент не сдавалась:
-А остальные преподаватели согласны с таким решением?
Молчание.
Давид Иванович демонстративно разглядывал потолок. Дунечка умильно улыбалась, глядя на нового ректора. Савелий Семенович сидел со скучающим видом, бросая тоскливые взгляды на наручные часы. Матвей Ильич, кажется, снова спал на ходу.
-Единогласно. – ответила за преподов Дарья Арсеньевна. – Итак, Мона Львовна, приступайте.
-Первым приказом я объявляю открытыми курсы самообороны! В это тревожное время вы должны уметь постоять за себя.
-Ух, ты! – воодушевился зал.
-В самое ближайшее время мы откроем клуб магических дуэлей.
-Ура!
-Что?! – Матвей Ильич аж проснулся по такому делу. – Каких еще дуэлей?! Вы что! Они же поубивают друг друга!
-ВМУЗ более небезопасен. – сурово проговорила ректор.
-Он никогда не был безопасным. – отмахнулся господин учитель. – А вы хотите все усугубить, официально разрешив магические дуэли?
-Приказы не обсуждаются.
Тут Юленька громко спросила:
-Госпожа пресс-секретарь! Пресса желает знать – действительно ли ректор пытается отвлечь внимание общественности от собственного бездействия в деле поимки злоумышленника, посредством переключение внимания на официально запрещенные магические бои? То есть, стравить учащихся друг с другом, и властвовать над ними?
Пауза. Пока студенты пытались осмыслить сказанное, до нового ректора смысл дошел быстро. Она сузила глаза. Видимо, искренне сожалела, что президента студсовета все-таки вызволили из заключения.
«Ох, только бы она не вспомнила…».
Мона Львовна бросила на меня тяжелый взгляд.
«…что это я нашла Юленьку. Блин».
-Собрание объявляю закрытым. – сказала ректор. – А вас, Ирина, я попрошу остаться.
***
В кабинете Моны Львовны, который теперь официально считался кабинетом ректора, меня ждал какой-то жуликоватый мужчина с козлиной бородкой. В руках он держал шляпу, только вверх ногами. Было видно, что внутренности головного убора забиты какими-то скомканными бумажками.
-Ирина. – холодно проговорила ректор. – Знакомьтесь, Иван Иваныч. Глава департамента магических игр.
-Здрасьте. – пробормотала я.
Глава департамента сильно смахивал на карточного шулера. Ну, или просто на жулика.
-Я к вам по важному делу. – сказал Иван Иванович.
-Деньги собираете? – предположила я.
-Нет. – отмахнулся глава. – Вас выбрали для участия в магическом турнире! Видите?
Он засунул руку в шляпу и вытащил одну из бумажек. Развернул, пробормотал: «тьфу, не то», полез за второй, снова развернул, прошипел: «Куда же он закатилась?!», потом плюнул на это дело и обратился ко мне: