Выбрать главу

— Учитель я только смахнул муху. Она села на мой нос.

— Простите! — встрял в разговор Матвей. — Я вам не мешаю!

Старик услышав вопрос Матвея, выпучил глаза.

— О Боги. Раб заговорил! Что твориться под небесами! — Он заломил руки.

«Ну прямо актер театра», — подумал Матвей. — Как хорошо играет. Как переживает. Какой монолог!

— Купцы становятся магами! Рабы разговаривают с господами! — продолжал завывать старик.

Матвей похлопал в ладоши.

— Браво, Браво. Очень, очень по настоящему. Вы тут разбирайтесь, а я пойду, — и попытался встать. Но подняться с кушетки на которой он лежал, ему не дал старик. Он приложил Матвей по лбу посохом и Матвей упал как подкошенный.

— Видишь! Видишь! — Еще громче завопил Старик. — Раб проявляет свою волю! А ты мне талдычишь про свою муху. Он размахнулся и врезал ученика посохом по лбу. Тот ойкнул и вжал голову в плечи.

После совершенной экзекуции над Матвеем и учеником, старик несколько успокоился.

— Ну давай посмотрим, медяшная твоя голова, что ты нагородил. — Охо-хо. — вновь завздыхал он. — Какой слабый раб, он может только свой зад таскать до выгребной ямы и только.

— Учитель может он будет ловким жонглером или ювелиром, с надеждой в голосе спросил парнишка.

Учитель присмотрелся к Матвею, прищурив подслеповатые глаза, под густыми седыми бровями и сплюнул.

— Ювелир! Жонглер! Пустомеля. Он такой ловкий, что если будет искать свои штаны, то их даже не нащупает, ты посмотри на эти пальцы, они не гнутся.

— Учитель! — с угасающей надеждой спросил парень. — Может отсутствие силы и ловкости компенсируется умом? Он будет хорошим управляющем в поместье.

— Дурень он и есть дурень! — обреченно проговорил старик. — Это я про тебя и про него — Ты имя его видишь? Когда он родился, то был проклят родителями. Как можно было так назвать? Ду Рик.

— Может он из Шкотланда? — не оставлял надежды, оправдаться ученик, — я слышал от отца, что так называют местных. — Ду Ширрак например компаньон отца.

— Слышал он, — проворчал старик, огорченно глядя на Матвея. — Ты видишь шкалу его интеллекта? Один! — Он поднял вверх указательный палец и потряс им. — Понимаешь, один.

— Учитель, а может…

— Иди с глаз моих, криворукий и скажи отцу, что он мне должен. За раба десять золотых и за упущенную выгоду двадцать. И я повышаю стоимость твоего обучения до тысячи золотых монет в год. Иди и без денег не возвращайся.

— Учитель! Смилуйтесь. Отец меня выпорет…

— Прочь с глаз моих!

— Ну учитель…

— Превращу в таракана.

Ученик с опущенными плечами поплелся на выход, а старик продолжал брюзжать.

— А может. А может… Ничего он не может. Калека.

Матвей лежал, не в силах пошевелиться. «Так это я в игре, — пришло к нему озарение и это его успокоило. — Не в дурке, а то чего только не подумал пока лежал».

Но радовался он рано. Старик щелкнул пальцами и в комнате появились, словно выпрыгнули из под пола два крепких мужика.

— Это брак! — Старик небрежно махнул пальцем в сторону Матвея. — В заброшенное подземелье его, на корм крысам.

Матвей не успел опомниться, как его схватили за ноги и рывком сдернули с кушетки. Его не берегли, обращались как с ненужной вещью. Он слетел со стола и приложился затылком о пол. Удар был такой силы что Матвей вскрикнул и потерял сознание. Пришел он в себя быстро. Голова в районе затылка нещадно болела. Его тащили за ноги, а бедная голова стучала по плитам мостовой, отдаваясь болью во всем теле. Он еще парку раз терял сознание, но тут же приходил в себя от встречи своей головы с очередным каменным бугром. Пред глазами мелькнуло и пропало сообщение:

У вас травма головы. Череп треснут.

— Что? — Он хотел закричать, но не смог, из рта доносилось лишь сипение. Его грубо волокли по камням не обращая внимания на то что с ним происходит. Затем он услышал как со скрипом открывается дверь и его тело толкают, он перевалился головой вниз в какую-то яму и увидел черноту ночи.

— Что они творят? — всполошился он и тут же полетел вниз.

Падение было не долгим, а приземление сокрушительным. Он услышал треск. Новая боль стегнула его по шеи и он замер, уставившись остекленевшими глазами в белый квадрат света над головой. Но и тот вскоре исчез.

Матвей проснулся от звона колокольчика. Дзинь, дзинь, мелодичный звон вернул его к действительности. Пред глазами мелькнуло строка.

— У Вас одно сообщение.

А затем наступила чернота. Матвей проморгался, но чернота не проходила. — Я ослеп? Но почему? — Мысли лихорадочно закружились в голове. — Что со мной происходит? Почему так темно? Где я? — на это вопрос пришел ответ. Он всплыл пред глазами.