— Джек, ложись! — крикнул Джон, бросаясь вниз, чтобы оттащить Джека. Меч очертил в воздухе полукруг аккурат на том месте, где стоял Джек, а оба юноши покатились по земле. Они вскочили на ноги поодаль, сжав кулаки, приготовившись дать отпор.
Но волноваться не было нужды. Статуя — и в самом деле рыцарь в доспехах, испещренных пятнами ржавчины и гнили — не смогла поднять меч и замахнуться второй раз. Каждый шаг давался изваянию с усилием, и друзья отметили, что его лицо изборождено глубокими морщинами старости. Старости и чего-то еще…
— Говорите, — проскрежетал рыцарь. — Говорите и назовите себя.
Берт поспешил выйти вперед и ответил за всех четверых:
— Это же я, старый друг, всего лишь я — Берт, и со мной мои друзья.
Проблеск узнавания мелькнул в глазах рыцаря. Он опустил меч и поднял голову, внимательно вглядываясь в незваных гостей.
Было совершенно ясно, что старый страж не представлял опасности. Джон, Джек и Чарльз подошли поближе, но Джон первым заметил, что же такого странного было в нападавшем.
— Вы же сделаны из дерева, правда? — удивленно спросил он.
— Юноши, — Берт подошел к рыцарю сбоку и обхватил его за пояс, поддерживая, — познакомьтесь с Зеленым Рыцарем[36]. Стражем Авалона.
Конечности и торс Зеленого Рыцаря состояли из твердых пород дерева: крепкого дуба и клена; суставы и лицо — из мягкой морщинистой сосны. Волосы были чем-то наподобие птичьего гнезда — беспорядочной путаницей коры и мелких веточек. Когда он говорил, голос скрипел и шелестел, как старая ива на ночном ветру.
— Простите мне мои поспешные выводы, — обратился рыцарь к Джеку. — Если бы ведал я, что вы друг, не стал бы пытаться снять вам голову с плеч.
— Он все понимает, — вмешался Берт. — Ты просто выполнял свою работу.
— Судя по вашему акценту, вы были французом, — сказал Джек.
— Он и есть француз, — поправил Чарльз, сердито взглянув на Джека.
Рыцарь ответил низким вежливым поклоном.
— К вашим услугам, мсье, — произнес он по-французски. — Моя сила хоть и умалилась, но в вашем распоряжении.
— Зовите меня Чарльз — и благодарю вас, — ответил Чарльз.
— Шарль? — В глазах рыцаря мелькнула искра удивления. — Однажды и меня называли Шарлем, тогда, в другой жизни.
— Рад познакомиться с вами, — сказал Чарльз. — Это мои друзья: Джек…
— Здравствуйте, — поздоровался Джек и протянул руку, а потом долго осматривал ее после того, как рыцарь сдавил его ладонь в деревянном пожатии.
— … и Джон, — закончил Чарльз.
— А, Хранитель, — заметил рыцарь.
Джон удивленно моргнул.
— Так Берт говорит, — сказал он. — Но откуда вы знаете?
— От Морганы[37], - ответил рыцарь, будто это все объясняло. — Триединая предсказала ваш приход и черные беды, которые за ним последуют.
В ответ на вопросительные взгляды Берт потер подбородок и вздохнул:
— Это не сулит ничего хорошего, — угрюмо промолвил он. — В любом случае добром это не кончится.
Он повернулся к Зеленому Рыцарю.
— Отведи нас к Моргане. Мы должны знать то, что знают они. Или, по крайней мере, то, что они захотят нам рассказать.
— Зеленые Рыцари призваны служить, — объяснял Берт, когда спутники пошли за рыцарем и стали обходить остров противосолонь[38]. — Первый из них был крестоносцем, принявшим службу в обмен на великий дар. Остальных призывали в качестве епитимьи[39] или в знак расплаты за грехи. Из двадцати пяти Стражей Авалона лишь наш друг пошел на это добровольно.
— Не стану спорить, старый друг, — промолвил рыцарь, кивая Берту, — но, можно сказать, меня призвали так же, как и остальных.
— Как это? — спросил Чарльз.
— Какой нынче год, — спросил рыцарь в ответ, — там, в мире?
— Вы так говорите «в мире», словно это совершенно другое место, — сказал Джек. — Но ведь это же не так, правда? В конце концов, несмотря на то, что говорит Эвин, мы плыли по Темзе и, насколько я могу судить, никуда оттуда не делись. Ясно же, что мировой океан — это мировой океан, даже если сущность некоторых земель, которые он окружает, весьма странная.
— Ах, мой юный друг, но этот мир и есть другое место, — отвечал рыцарь. — Ваш мир — это земля Адама и Евы и их детей. Земля, по которой мы ступаем сейчас, гораздо, гораздо старше.
— Сейчас тысяча девятьсот семнадцатый год, — ответил Чарльз на вопрос рыцаря.
— А, — вздохнул Страж. — Неужели прошло столько времени? — Он снова вздохнул — глубокий вздох, полный сожаления. Несколько минут все шли в молчании, потом Страж заговорил снова.
— Я принял обязанности Стража Авалона, — начал свою историю Зеленый Рыцарь, — чтобы отдать долг, который не мог выплатить иначе. Для меня уже было готово место в Королевстве Смерти — и его занял другой человек.
— Возможно, ваш родственник? — спросил Джон. — Или близкий друг?
— Он был англичанином, — ответил рыцарь. — Простой человек незнатного рода, он пожертвовал собой ради дела принципа.
Я полагал, что, избежав своей участи, проживу счастливую жизнь. Но принесенная им жертва мучила меня. Я не знал покоя. Мои жена и дочь — моя радость — не приносили мне счастья, ибо я чувствовал, что не я заплатил цену, чтобы жить в их мире.
И вот однажды я познакомился с одним из ваших предшественников — с Хранителем «Географики». Когда я рассказал ему свою историю, он в ответ поведал мне другую: о последнем Зеленом Рыцаре, который устал от своего дела, устал охранять это место и не видит никакого утешения в будущем.
— Что здесь охранять-то? — осведомился Джек, оглядывая груды камней, мимо которых они шли. — Естественно, кому-то надоело.
— Джек! — одернул его Чарльз. — Это так грубо.
— Извините, — покраснел Джек. — Но, если честно…
— Нет, юноша прав, — сказал рыцарь. — На первый взгляд, здесь нет ничего ценного. Но иногда важно не охранять предметы большой ценности, а наоборот, быть ценным стражем, чтобы если когда-нибудь появится что-то, что будет нуждаться в защите, охрана не вызывала бы сомнений.
— И такая вещь появилась? — спросил Джон.
Но рыцарь не ответил, а если и ответил, то слова его потерялись в западном ветре.
36
Зеленый Рыцарь — герой староанглийской поэмы неизвестного автора «Гавейн и Зеленый Рыцарь». Поэма представляет собой рыцарский роман, посвящённый приключениям сэра Гавейна, племянника короля Артура. Переведена на современный английский Джоном Р. Р. Толкином. На Рождество все рыцари и их леди собирались за Круглым Столом в Камелоте. Как всегда, они не приступали к трапезе, пока не услышат о новом достойном приключении. Однако в одну из рождественских ночей в зале не нашлось ни одного интересного рассказчика. Казалось, праздник обречён. И тут в зал на коне вьехал рыцарь огромного роста, зелёный с головы до ног, на зелёном коне. Великан пожелал убедиться в доблести хвалёных рыцарей Камелота, и предложил обменяться с любым из них ударами. Вызвавшийся Гавейн отрубил наглецу голову, но тот как ни в чём ни бывало поднял её, сел на коня и велел Гавейну найти его через год в Уэльсе у Зелёной Часовни для ответного удара. Когда пришёл назначенный срок, Гавейн отправился на поиски Зелёного Рыцаря. Он остановился на ночлег в замке в лесах Вирраля, хозявами которого были славный рыцарь Берилак и его прекрасная супруга. Дожидаясь назначенного Зелёным Рыцарем дня, Гавейн гостил в замке. Хозяин днём отлучался на охоту, а в это время леди всячески пыталась соблазнить героя. Но остроумный и целомудренный рыцарь ловко уходил от её приставаний, так как был верен рыцарской чести и христианской добродетели. Единственное, чего добилась дама — согласия Гавейна повязать символическую зелёную ленту в её честь. В день Нового Года Гавейн достиг Зелёной Часовни, и там Зелёный Рыцарь подверг его отвагу испытанию. Он нанёс ответный удар, но лишь оцарапал оркнейца. Затем чудо-богатырь объявил, что он и есть хозяин замка сэр Берилак, а хозяйка — его жена. Истинным испытанием для юного рыцаря было не выдержать удар, а соблюсти чистоту, и он выдержал его с честью. Все это приключение было организовано волшебницей леди Нимуэй, пожелавшей проверить отвагу и честь рыцарей Круглого Стола.
37
Моргана (Фея Морга́на) — волшебница, персонаж английских легенд артуровского цикла. В честь неё получило своё название оптическое явление фата-моргана. Её главный дар — целительство.
Её образ часто совмещают с образом сестры — Моргаузы, которая волшебницей никогда не была, но зато родила в инцесте от своего брата Артура его будущего погубителя Мордреда. В ранних произведениях Моргана выведена просто как волшебница, врач Артура (Гальфрид Монмутский, Кретьен де Труа). В поздней средневековой литературе её роль увеличивается, и она становится кровной родственницей Артура: у Томаса Мэлори в его «Смерти Артура» она — уже его старшая единоутробная сестра.
В конфликте, возникшем после обнаружения измены Джиневры, Моргана выступает на стороне Мордреда против Артура.
Упоминается, как одна из волшебниц, которые относят Артура на Авалон после его проигрыша в битве и смертельного ранения.
Кретьен де Труа говорит о Моргане как об обладательнице больших целительских способностей. Кроме того, она обладает навыком оборотничества (отсюда фата-моргана) и умеет летать.
В последующем времени Мерлин обучает Моргану и ещё больше увеличивает её силы.
Многие способности Морганы, как считается, были смягчены или ликвидированы христианской литературной традицией. Вероятно, в предшествующих версиях она обладала большей властью. Тем не менее, упоминания о том, что она живёт на Авалоне, волшебном острове, и управляет им, не исчезли. Тело Артура она увозит на Авалон, чтобы он проснулся в критический для Англии момент, вместе с двумя загадочными королевами — королева Северного Уэльса и королева Опустошённых Земель. Видимо, Оуэн дал трем ведьмам одно общее имя — Моргана — основываясь на этом.
39
Епитимья — исполнение исповедовавшимся христианином, по назначению духовника, тех или иных дел благочестия; имеет значение нравственно-исправительной меры.