На пятый день на очередном прямом отрезке напротив надписи на стене путь перегородил труп огромного, от стены до стены, гуманоида. После долгих мытарств по пустым пыльным коридорам туннеля это было настолько неожиданно, что от сонливой отупелости не осталось и следа.
— Это еще кто? — остановившись метрах в десяти от трупа, тихо спросил Никита. Он словно протрезвел, и раздражение на всех и вся мгновенно улетучилось. — Снова стапулец? Очередная разновидность?
— Вряд ли, — покачал головой Илья. — Насколько знаю, особей такого размера среди стапульцев нет. И форм тоже. Где его конечности?
У трупа не было не только конечностей, но и головы. Инопланетянин напоминал цепочку сплавленных больших черных шаров, матово отблескивающих в лучах фонарей.
— Может, это панцирь или раковина, а тело под ним? — предположила Наташа.
— Может быть, может быть… — неопределенно протянул Илья.
Наташа сбросила с плеч рюкзак, подошла к трупу и протянула руку.
— Не прикасайся! — крикнул Никита, но опоздал.
Как только пальцы Наташи коснулись высохшего трупа, он с шорохом осыпался на пол кучкой праха, подняв облако пыли.
— Кто так делает?! — Никита подскочил к Наташе и рывком отдернул ее в сторону. — Прежде, чем прикасаться, останки обрызгивают скрепляющим аэрозолем!
— Что ж ты раньше… — Наташа закашлялась. — Не предупредил?
Илья прикрыл лицо лепестковым респиратором, шагнул в облако пыли и достал карандаш темпорального сканера.
— Надо же, — удивился он, — почти два миллиона лет…
— Два миллиона? — зачарованно переспросил Никита и с болью в голосе добавил: — Какой экспонат угробила…
— Я же не знала… — попыталась оправдаться Наташа.
— Тут бы скрепляющий аэрозоль не помог, — успокоил ее Илья. — Удивительно, как труп раньше не рассыпался. За счет естественной диффузии он должен был давно обратиться в труху и, в лучшем случае, от него на полу остался бы только отпечаток.
— Опять проделки Морока? — язвительно процедил Никита.
Илья неопределенно пожал плечами и обратился к шевроннику, сопоставляя автоматически отснятые кадры останков инопланетянина с известными расами гуманоидов.
— Хм… — поджал он губы. — Действительно, что-то необычное… Данные о такой расе в картотеке Галактического Союза отсутствуют.
— Я же говорил, что реликт! — сокрушенно махнул рукой Никита. — Эх…
— И что бы ты с ним делал? — фыркнул Илья.
— Может, при нем были какие-то вещи… Представляешь, сколько мог бы стоить раритет неизвестной цивилизации двухмиллионнолетней давности!
— Так за чем дело стало? — саркастически скривился Илья. — Предметы неорганического состава вполне могли сохраниться. — Он указал на продольную горку праха, протянувшуюся от стены до стены. — Ищи.
Никита ошарашенно посмотрел на Илью, затем сбросил с плеч рюкзак, надел лепестковый респиратор, стерильные перчатки и, став на четвереньки, принялся просеивать между пальцами прах гуманоида настолько древней исчезнувшей цивилизации, что о ней не сохранилось никаких сведений.
Не перестаю удивляться, как быстро может меняться человек. Пять дней назад Никита брезговал обшаривать карманы стапульца, а сейчас дрожащими руками просеивал древний прах.
Наташа тяжело вздохнула, отошла в сторону и села на рюкзак. Илья подошел и сочувствующе положил ей руку на плечо. Он не спешил приводить свой план в исполнение, исподволь в глазах Наташи противопоставляя себя Никите.
Около получаса потребовалось Никите, чтобы от стены до стены тщательно просеять прах инопланетянина. Вначале он работал с лихорадочной поспешностью, подняв вокруг себя облако пыли, но по мере приближения к противоположной стене, остывал и последние горсти праха просеивал с полной безнадежностью. Но именно здесь ожидала удача. Пальцы наткнулись на что-то твердое, и Никита извлек из праха небольшой, с ладонь, тяжелый брусок. Поднятая пыль мешала рассмотреть находку, поэтому Никита вначале ощупал свободной рукой оставшуюся кучку праха, ничего не обнаружил и только тогда встал с четверенек.
— Личному составу смирно! — сорвав с лица респиратор, объявил он и продемонстрировал мутно-прозрачный зеленоватый брусок, испещренный мелкими бороздками. — Троекратное «ура!».