Гарри чётко осознавал, что в тусовке гербологов он никто и звать его никак, поэтому будет совсем неудивительно, если тамошние светила скорее поверят в то, что профессор Стебль сама сделала это открытие и пихает Гарри на пьедестал почёта рядом с собой… Но она права – это может послужить мощнейшим трамплином для карьеры молодого специалиста.
Только вот хотел ли Гарри становиться гербологом? В травках разных ковыряться – это явно не совсем его. Нет, тёте помочь с цветами или овощи вырастить – это он всегда пожалуйста, но ковыряться в земле всю оставшуюся жизнь – увольте.
Вообще, вопрос профориентации стоял очень остро.
Закрытие Хогвартса – это не конец света, но проблема. Придётся переводиться куда-нибудь в другую школу, чтобы закончить обучение. В Шармбатон Гарри не хотелось, так как там лягушатники, а Дурмстранг слишком близко к границам с СССР. В свете разогревающегося конфликта, жить там будет в перспективе очень вредно для здоровья.
Школа магии Уагаду? В Африке паршиво жить, но ещё паршивее умирать. Болтают, якобы, там у них есть колдуны людоеды – а с этими ребятами Гарри точно не по пути. Но это всего лишь слухи. Правда, ему не хотелось их проверять.
Школа магии Махотокоро отпадает по тем же причинам, по которым отвалился Дурмстранг – близко к СССР, а вдобавок ещё и одна из первых целей для советских ядерных ракет.
Бразильская школа Кастелобрушу? Сильное понижение качества жизни и проблемы с местными группировками. Ведь тётю и кузена тоже нужно будет везти туда же.
Салемский институт ведьм? Школа Чародейства и Волшебства Ильверморни? Да ещё и в Массачусетсе? Да там все покойники, если полетят ракеты.
Но и в Англии тоже долго не прожить в этом случае.
Вероятно, придётся переезжать в США…
Но это только если Хогвартс закроют. Могут ведь спустить гибель двух учеников на тормозах, как оно иногда бывает в старушке-Англии…
Только вот если убийца продолжить убивать – тогда Хогвартсу точно крышка. Хотя бы ещё один труп – Хогвартс автоматически и безальтернативно закрывается. Вероятно, навсегда.
– Помочь, может, чем-нибудь? – предложил Гарри профессору Стебль.
– Почему ты не поступил на Пуффендуй, Гарри? – вновь разогнулась над грядкой профессор.
– Ну, не знаю, – пожал Гарри плечами. – Распределяющая шляпа сказала, что мне только одна дорога – в Гриффиндор.
– Видимо, ей лучше знать, – улыбнулась профессор Стебль.
– Так помочь с чем-нибудь? – вновь предложил Гарри. – Я у тёти на грядках обычно первый номер расчёта – то прополи, это пересади, а вот это вообще не трогай!
– Нет, спасибо тебе, Гарри, – покачала головой профессор.
– Что ж… – развёл Гарри руками. – Моё дело предложить…
– Гарри! – раздалось снаружи. – Гарри!
Голос Минервы Макгонагалл, декана Гриффиндора.
Они с ней, после инцидента с троллем, не особо общаются. В основном здравствуйте – до свидания.
– Я здесь, вождь! – открыл дверцы теплицы Гарри.
– Я тебя везде ищу! – приблизилась к нему декан. – Тебя вызывают к директору!
– Послали бы эту штуку, как её… – Гарри попытался вспомнить. – А, патронуса!
– Для этого нужно знать хотя бы примерное твоё местоположение, – на автомате объяснила декан. – Нет времени! Идём за мной.
– Минерва, что-то случилось? – выглянула из теплицы профессор Стебль.
– Нет времени объяснять, – отмахнулась декан Гриффиндора. – Хочешь узнать – иди с нами.
– И пойду, – решила профессор Стебль.
Вот так они втроём и пошли к кабинету директора.
– Может, вкратце? – спросил Гарри у декана.
– Сам всё узнаешь, – не стала делиться информацией Макгонагалл.
У горгульи она прошептала пароль – горгулья отъехала в сторону.
– Я вас ждал! – сообщил ходящий взад-вперёд по кабинету директор. – Гарри, присаживайся!
Гарри покладисто сел в кресло и ожидающе уставился на директора.
– Итак… – Дамблдор замер у камина. – Я знаю, что ты, Гарри, долгое время прожил в среде маглов, впитал, можно сказать, их культуру и, как мне подсказывает интуиция, хорошо понимаешь их политиков.
– Ну, в целом, да, верно, – кивнул Гарри.
– Именно поэтому я и позвал тебя сюда, – по-отечески улыбнулся директор. – Оказалось, что я совершенно не понимаю своих коллег, поддавшихся общей панической истерии маглов Запада. Я безнадёжно отстал от тенденций магловской политики, так как опрометчиво полагал, что Вторая Мировая война положила конец всем войнам…