Дальше Гарри не слушал. Альтернатив он предложить не мог, они вообще тут при феодализме живут, а капитализм в их замкнутых условиях, в окружении несправедливого феодального мира, точно не сработает.
Тенденции к появлению капитализма местная знать чувствует своим нутром, доказательством этому служит то, как быстро и яростно они накинулись на бизнес Гарри, поэтому, если эти нелюди пойдут по пути капитализма, то их сметут всем миром. А вот коммунизм феодалам непонятен и это даёт нелюди неопределённое количество времени на становление…
— Вот бы Маркса твоего почитать, — посетовал Феликс.
— Он не мой, — ответил на это Гарри.
— Он из твоего мира, — пожал плечами мастер по шахтам. — Уверен, дельные вещи мужик писал…
— А я вот до сих пор не уверен, хоть и не читал, — ответил Гарри.
— Зря не читал, — неодобрительно посмотрел на него Феликс. — Даже если он твой враг, врага надо знать в лицо.
— Как вернусь домой, обязательно прочитаю, — пообещал ему Гарри, а потом подумал. — «Если там всё будет так, как я предполагаю, то мне, наверное, придётся его прочитать. И Ленина, и Сталина…»
Это была его большая ошибка, что он не интересовался подобным. Феликс невольно напомнил слова дяди: «Даже если человек тебе очень не нравится, но ты вынужден с ним часто взаимодействовать, лучше знать, как он думает».
Пусть с Марксом Гарри никогда не взаимодействовал, но должен был уделить этому внимание и хотя бы прочитать его «Капитал» — так ведь можно найти много контраргументов, чтобы не плавать потом, когда начинается диспут. А он плавал и весь масштаб собственных пробелов по тематике осознал только в этом мире. Дома он об этом даже не задумывался.
Когда стало ясно, что нелюдь полностью перешла на обсуждение бытовухи, Гарри перешёл за стол ведьмаков.
— Так ты, выходит, чародей, да? — спросил Юнод.
— Предпочитаю, чтобы меня называли магом, — ответил Гарри. — Магом я был с рождения.
Акстен лишь нахмурился.
— Покажешь своё чародейство? — попросил Роланд.
— Ты уже видел, — ответил на это Гарри. — Магические светильники — это моя магия.
— Так я о той, которой ты покалечил чародейку и сломал требушет, — уточнил Роланд.
— Ну, через пару-тройку дней, — сказал Гарри. — Сейчас неохота.
Магическое истощение — штука, с которой лучше не шутить. Злоупотребление не лишит Дара, это миф, но вот здоровье и нервы обязательно попортит. Надо дать организму время, чтобы он адаптировался. Главная проблема — он слишком давно не применял магию и его каналы отвыкли от нагрузки. «Люмос» — это ерунда и первое его настоящее заклинание в этом мире — энергозатратный «Конфринго». На Земле он бы не почувствовал ничего, а тут надо заново привыкать к нагрузкам.
«Это как со спортом», — подумал он.
— Ну, тогда через пару дней, — кивнул Роланд.
— Мне бы тоже хотелось это увидеть, — сказал Юнод.
— Я бы тоже посмотрел, — выразил желание Акстен.
— Ага, — вздохнул Гарри.
//Горы Амелл, Хаэрн Кадух, 31 июля 1182 года//
— Эх… — Гарри вышел на балкон и посмотрел на рассветное солнце.
Сегодня его день рождения — ему стукнуло ровно восемнадцать лет. Раньше было как-то не до дней рождения, а сейчас тем более. Поэтому он вздохнул и вернулся обратно в свои покои, одеваться в спортивное и на пробежку с утяжелителями.
Возможности бегать по территории вне крепости у него уже не имелось, поэтому он нарезал круги по плацу во внутреннем дворе.
Размявшись, он нацепил на себя утяжелители и начал бег.
Круг за кругом, он набегал сорок километров с пятьюдесятью килограммами нагрузки и почувствовал, что это было слишком легко. Это значило, что надо накинуть ещё пять-семь килограмм сверху.
Примечательно, что компанию ему составил целый десяток наёмников, следующих его полезному примеру. Бегали они гораздо хуже, чем он, они ведь просто люди, но Гарри нравилось, что он столь положительно влияет на людей.
Когда с пробежкой было покончено, он навесил на себя ещё пятьдесят килограмм и запрыгнул на турник. Без утяжелителей особого смысла от турника не было, потому что он мог висеть на нём, пока не надоест, а с утяжелителями становилось интересно.
Двадцать подходов по пятьдесят подтягиваний, затем двадцать подходов по сорок Бёрпи, (1) и Гарри понял, что отдохнул от пробежки и полноценно размялся для настоящей тренировки.
Он пошёл в спортзал, где уже присутствовали наёмники, тягающие железки, дождался, пока освободится штанга, нагрузил её сотней килограмм и начал упражнения. Дальше будет сто пятьдесят, а затем и двести килограмм.