Сидеть под землёй защитники могут неограниченно долго, поэтому осада цитадели не принесёт никаких плодов. Правда, противники об этом неограниченном потенциале подземелья знать не знают, поэтому могут решиться и на осаду цитадели.
«Если Тиссая не разболтала», — подумал Гарри. — «Хотя она не знает, что мы всё это время очень глубоко копали».
Раненых сразу доставляли в подземный город, где уже развёрнут полноценный госпиталь. Этим, можно сказать, повезло, ведь штурм для них уже закончился, а вот остальным ещё предстоит пережить самые запоминающиеся моменты…
— Накормите всех, — приказал Гарри. — Нильфы затихли, а это значит, что до штурма ещё есть достаточно времени.
На ужин была жареная картошка, выращенная под искусственным солнечным светом. Гарри тоже получил свою порцию и с наслаждением умял её за пару минут.
— Что там у наблюдателей? — спросил он.
— Нильфы стягиваются к подножию цитадели, Гарри-зейт, — сообщил один из офирских воинов.
— Готовятся к штурму? — слегка удивился Гарри. — Значит, я очень сильно возбудил Арториуса…
Делать было нечего, только ждать. Ведь всё, что можно сделать, они уже сделали, а дебют прошёл вообще замечательно.
Трудно подсчитать потери противника, но то, что они были очень тяжёлыми, уже не подлежало сомнению.
//Горы Амелл, Хаэрн Кадух, 31 августа 1182 года//
Штурм цитадели был начат примерно в четыре утра, в так называемую собачью вахту.
Это могло сработать с внезапным нападением, когда никто ничего не ждёт, но осаждённые ждали надвигающегося штурма, признаки которого проявлялись весь вечер и всю ночь, поэтому никого не удивило, когда во врата застучал массивный таран.
Гарри не пришлось давать никакие команды, ведь все ночевали на боевых постах.
Его охватило возбуждение, обычно возникающее у него перед особо важными турнирами и ожидаемыми событиями.
Таран, предназначенный для вышибания мощных крепостных врат, легко справился со сравнительно тонкими вратами цитадели и тут же отъехал, давая дорогу сапёрам.
Каменно-брёвенный завал начали старательно разбирать, но реакции от защитников всё не следовало. Сапёры смелели, действовали всё более открыто, но их возвращали в тонус меткие стрелы из бойниц.
И, тем не менее, завал расчищался очень быстро. В точности по плану Гарри.
«Пусть устанут перед смертью», — подумал он.
Когда пространство перед железной решёткой было освобождено, нильфгаардцы закатили внутрь таран поменьше. Он был накрыт сверху сырой коровьей кожей и чёрными щитами с Вечным Солнцем, а под ним скрывалось около десятка воинов.
Первый удар по вратам был нанесён спустя минуты. Создав громкий металлический звон, ударник с бронзовой бараньей головой отъехал назад, для нового удара.
В этот момент, из двух бойниц заструился бензин, а из каменных гурдиций, расположенных по бокам от врат, заработали ещё два огнемёта, заливая укрытых мантелетами воинов, ожидавших пробития врат.
Воины в таране ожидали, что их попытаются залить горючим и спалить, поэтому побежали наружу сразу же, как их только начали поливать, но снаружи тоже было пламя, поэтому всё, что им оставалось — сгореть бесславно.
Пламя снаружи прошло в пространство между вратами и подожгло разлитый бензин, разлитый на таране.
В итоге таран бессмысленно сгорел, а нильфгаардцы отступили.
— Расслабились, сучары… — неодобрительно процедил Гарри, наблюдающий, как враги горят.
Минимум пятнадцать нильфгаардцев сейчас катались по брусчатке и стремительно превращались в чёрных не только по форме, но и по содержанию…
Тут из крепостных врат выехал ещё один малый таран, в который были «запряжены» тяжёлые латники. Гарри удивился такому странному решению, но списал это на отчаяние Арториуса.
Таран проехал через весь внутренний двор, подъехал к вратам и встал.
— Что творят эти идиоты? — недоуменно поинтересовался Гарри. — Расчёт № 2! Брызните им!
Струя бензина ударила по тарану, но прошла сквозь него и разбилась о брусчатку. Иллюзия. И прямо в этот момент по гурдиции с огнемётом ударило какое-то мощное заклинание, проявившееся молнией, ударившей с небес.
— Гром Альзура! — идентифицировал заклинание Акстен. — Все, кто был в гурдиции, мертвы!
— Перекрывайте шланг! — скомандовал Гарри. — Расчёты — отступить!!!
Нильфгаардцы снова кинулись на штурм, захватив с собой малые тараны и арбалеты.
Чтобы им было легче работать, кто-то из чародеев установил магический щит над вратами.
— Полейте их! — приказал Гарри.
Только вот бензин, неспособный проникнуть через него, начал скапливаться на щите. Если щит рухнет, это обернётся концентрированным кошмаром для находящихся под ним воинов, поэтому нильфгаардцы торопились пробить врата.
В них стреляли через решётку, а вот подвести огнемёт туда Гарри не догадался…
Самое слабое место железных врат — каменная кладка. Работая, словно трудовые рекордсмены, нильфгаардцы слаженно выбивали решётку, дробя ею камень и раствор.
Перед ними стоял сплошной строй офирских копейщиков, за которыми находились лучники, поэтому сходу пробиться внутрь штурмовики не смогут, но пробой врат будет знаменовать первый шаг к падению цитадели.
Гарри решился на небезопасный шаг.
— Конфринго! — выпустил он заклинание по краю щита.
Щит не поддался, он был очень мощным, но зато лихо загорелось пламя. У бойниц стало невозможно находиться от жара и удушливого дыма.
— Отходим от бойниц! — приказал Гарри.
Как он и ожидал, щит начал истрачиваться на компенсацию термического воздействия, поэтому, спустя минуту планомерного обжаривания, рухнул.
И пылающий бензин, скопившийся на щите, обрушился на практически додолбивших врата штурмовиков.
Горящие люди пытались выбежать наружу, их адские вопли нервировали даже офирцев, не говоря уже о соратниках…
Арториус тоже что-то придумал, поэтому из окна большой кузницы во врата ударил поток воды.
— Конфринго Максима! — отреагировал Гарри точно по адресату.
Сгусток пламени влетел в окно кузницы и взорвался внутри. Поток воды прекратился, но он уже выполнил свою задачу — горящие воины и их тараны были потушены.
Пусть никто из них не мог продолжать штурм, но им на замену пришли другие, взявшие тараны и продолжившие взлом решётки.
Тут в надвратную башню врезался нехилых размеров камень. Расчёты огнемётчиков, обслуживавших межвратное пространство, скорее всего, погибли.
Одновременно с этим, рухнула железная решётка, после чего все заранее подготовленные нильфгаардские штурмовики кинулись на прорыв.
— Всем наверху — отступайте в подземелье!
Гарри спустился в холл, где уже вовсю шло ожесточённое противостояние.
Он держался чуть в стороне, чтобы не попасть под вероятное смертоносное заклинание, но сам помогал наёмникам метко посланными «Конфринго».
Схватка была яростной, противоборствующие стороны кололи друг друга короткими копьями, рубили секирами, дубасили клевцами и молотами, но не уступали ни пяди.
Гарри тоже поучаствовал в этом двустороннем рубилове: он временно вооружился тяжёлым боевым молотом и с грацией медведя бил нильфгаардцев с левого фланга. Для этого ему пришлось влиться в толпу и рискнуть попасть под раздачу, но зато его удары почти всегда были результативны.
Когда ему захотелось выйти из этой неразберихи, он шарахнул по штурмовикам знаком «Аард», после чего дополнил его «Игнис».
— Тащите запасной огнемёт! — приказал он, отступая.
К поднятому из подземелья резервному огнемёту присоединили шланг и Гарри лично начал лить бензин на ненавистных ему нильфгаардцев. Он уже начал сильно их ненавидеть, потому что ублюдки посмели позариться на его бизнес.
Работать ему пришлось хирургически, чтобы не облить своих.
Привнеся в эту неразбериху «Игнис», он поджёг задние ряды штурмовиков, чем резко ослабил общий натиск.
Вонь палёной плоти и без того доминировала в воздухе, но сейчас её интенсивность возросла кратно. Гарри задержал дыхание, чтобы как можно дольше не «наслаждаться» этой вонью. И сейчас ему было очень жаль наёмников, вынужденных дышать этим.