— Вообще похуй, где он, — сказал Гарри и приложился к кружке. — А о Юноде из Бельхавена ты что-нибудь слышал?
— Слышал, — кивнул Борх. — Он погиб на Скеллиге, примерно шестьдесят лет назад — бился против великана, но не сдюжил.
— Откуда знаешь? — нахмурился Гарри.
— Я собираю слухи о ведьмаках, — пожал плечами Борх.
— Давно был в Хаэрн-Кадухе? — спросил Геральт.
— Очень давно, — вздохнул Гарри.
— Примерно лет восемьдесят? — уточнил Геральт.
Вдруг стало ясно, что он уже всё понял. Поттер напрягся.
— Меня не интересует награда за твою голову, — сразу же сказал Геральт. — Я не охочусь на людей и, уж тем более, на ведьмаков.
Борх даже не удивился такому повороту событий.
— Думаю, нам следует подняться в номер и побеседовать без лишних ушей, — произнёс он.
— Не о чем беседовать, — улыбнулся Гарри. — Или у вас есть какое-то дело ко мне?
Блондинистые зерриканки ощутимо напряглись.
— Как минимум, я должен заплатить тебе причитающееся, — произнёс Борх.
— Ладно, — вздохнул Гарри.
Они поднялись на второй этаж и вошли в номер Борха.
Тут, как помнил Поттер, раньше обитал какой-то барон, но барону дали допуск и он поехал к королевской свите. В целом, номерок был неплохим, но совершенно не шёл ни в какое сравнение с номером Гарри.
— Вот твои деньги, — Борх передал ему кошель. — Присаживайся, выпьем вина…
Гарри раскрыл кошель и высыпал деньги на стол. Пересчитав свою награду, он удовлетворённо кивнул.
— Тебе, Геральт из Ривии, следует лучше думать над стратегией боя, — произнёс он, сложив монеты обратно в кошель. — Да, кто-то говорит, что нужно действовать в соответствии с боевой интуицией, это верно, но как практика без теории слепа, так и боевая интуиция бесполезна без общей стратегии боя. А общая стратегия должна предусматривать заранее заготовленную реакцию на изменение характера боя.
— В конце ты сменил тактику, — произнёс Геральт.
— И у тебя не было ничего, что могло бы помочь против работы от контрударов, — кивнул Гарри.
— Раньше это было не нужно, — пожал плечами ведьмак школы Волка.
— А теперь, как видишь, понадобилось, — улыбнулся Гарри. — Но у тебя ничего не было.
— Тэя, принеси нам боклерского, — попросил Борх, с интересом слушающий их разговор.
— Много получается зарабатывать с этого? — продолжил Гарри беседу с Геральтом.
— Иногда получается много, — ответил тот. — Турниры по кулачному бою проводятся часто, но боевое искусство известно не только ведьмакам. Раньше бывало, что в финале бились исключительно ведьмаки против ведьмаков, а теперь есть обычные люди, достигающие призовых мест.
— Хотел бы я с ними встретиться… — произнёс Гарри задумчиво. — В целом, ты неплохо держался. Я ведь бил и Иво, и Юнода, а также гроссмейстера Акстена и ещё десяток ведьмаков школы Медведя. Акстену, кстати, я ломал руку — эх, какие же славные были времена…
— Выходит, у меня изначально не было шансов, — вздохнул Геральт.
— Шансы есть всегда, — покачал головой Гарри. — Просто иногда не хватает знаний и опыта, чтобы ими воспользоваться.
Повисла пауза.
— Играешь в гвинт? — вдруг спросил Геральт.
— В азартные игры не играю, — покачал Гарри головой. — И тебе не советую.
Карточные игры он никогда не любил, но не потому, что считал их злом, а просто потому, что ему никогда не везло в них. А проигрывать он очень не любил.
— Что будешь делать, если убьёшь дракона? — спросил Борх.
— Не если, а когда, — произнёс Гарри. — Попробую загнать его голову королю. Если не согласится, то продам её тому, кто предложит лучшую цену.
— А если он захочет убить тебя и забрать её бесплатно? — поинтересовался Геральт.
— Тогда в Хенгфорской Лиге будет новый король, — ответил Гарри.
//Хенгфорская Лига, г. Хенгфорс, 11 сентября 1260 года//
— Значит, ты тот самый Гарольд из Сирии, убивший Арториуса Виго? — спросил Борх.
— Я держал его отрубленную башку вот этой рукой, — поднял Гарри левую руку.
Они шли к мосту через Браа, чтобы присоединиться к королевской экспедиции.
— А зачем ты его убил? — вмешался в разговор Геральт. — Какие могут быть конфликты у ведьмака и чародея? Что вы не поделили?
— Он сильно мешал моему бизнесу, — пожал плечами Гарри. — Пригнал к Хаэрн-Кадуху сначала цинтрийцев, а затем нильфгаардцев, чтобы они взяли крепость штурмом и прикончили меня. Он хотел, чтобы я сдох, а мне было насрать на него, от начала и до конца, всё время нашего конфликта. Я убивал его не из-за чего-то личного.