Восходит в мир шар солнца золотой —Явление торжественно и свято.Живущих защищает Дух СвятойБез следствия, суда и адвоката.
И с верою пульсация сердецПримчится с колокольным звоном к Храму,И молча улыбнётся Бог-Отец,Оглядывая мира панораму.
Небесная зачем сияет твердь?И отчего её страшатся черти?… Хоть путь земной оплакивает смерть,Но в вечной жизни не бывает смерти.
Бог-Сын, по сути, – изначально свят!Нас всех ведёт к добру, любви и вере,Иудой предан, злобою распят,Без права апелляций, к высшей мере.
Бог-Сын пришёл к земле издалека,Из светлого, далёкого оттуда,Чтоб, глядя в небо, в синь и в облакаЛюбили б мы Христа, а не Иуду.
Чтоб Божий Дух был сердцем уловим,Чтоб верили в Отца и Сына свято,И чтобы душам раненым своимМы не нашли иного адвоката.
На стихи Бориса Михина
Поэт и оглобли
Под равнодушность встречных мордНе спрятать глаз своих оглобли…
Поэт глядит на белый светИ видит морды без прикрас.Поэт – на то но и поэт —Чтоб распахнуть оглобли глаз.
Поэт – певец мирских тревог —На мир глядит – но вот беда —Он, навострив оглобли ног —Бежит неведомо куда.
Пути поэта нелегки —От творческих сгорает мук,Что, если сжавши кулаки,Он вспомнит про оглобли рук?
Поэзия и блондинка
Обожаю синюю поэзию,Как блондинка, яркую и сладкую:В ней потоки образов болезненноУтончённы и на ощупь гладкие…
Увлечённый второй половинкой,И, схвативши перо и тетрадь,Между лирой и яркой блондинкойСтал поэт, не шутя, выбирать.
Изучая поэзии линию,Восхищённый лавровым венцом,Михин мчался за птицею синею,Посинев от натуги лицом.
Поглядел на блондинку украдкою,И подумал, смутившись слегка,До того она яркая, сладкая,А строка не ярка, не гладка…
Лишь такая блондинка приснится —Потеряет и сон, и покой —Ведь она ни за что не сравнитсяС посиневшей от скуки строкой.
Гастарбайтер поэзии
Как-то рухнула в тело душа,Тело стало – на жизнь – горячей…
Гастарбайтер поэзииЯ не поэт, я работник поэзии,Не архитектор – рабочий на стройке…
Поработав на стройке, поэтИспытал неожиданно шок —На него повалился предмет —То ль кирпич, то ли пыльный мешок.
Избегая лекарств и врачей,Сам себя научился лечить.Тело стало на жизнь горячей —Стал стихи неустанно строчить.
Он теперь в небесах не витает,Как строитель, валяет стишок.Что ни стих – то кирпич вылетает,Что ни строчка – то пыльный мешок.
Нелепый ножик перочинный
…Надолго (уж не навсегда ли?!) хмарь —Дремоты очевидная причина,Стучится о стекло дурной комар,Нелепый, словно ножик перочинный.
Коль нет на сердце счастья и покоя,И в летний ясный день бывает плохо —Стучит в стекло нелепою строкоюОса иль муха, иль пчела-дурёха.
Поэт творит, охваченный кручиной,И нелегко ему блеснуть дарами, —В сердцах достанет ножик перочинный —Убьёт осу и муху с комарами.
Скользнёт в кусты нелепый странный ёжик,Нелепый заяц замаячит где-то,И перережет стих всё тот же самый ножик,Как атрибут нелепого поэта.
Стихийное бедствие
Я живу. Мне капают стихи,Протекая сверху. Может, с неба?
У поэта тридцать три несчастья —Этот ход событий всем знаком:За окном дождливое ненастье —Протекают крыша с потолком.
Протекают краны, трубы, крыша,Всюду суматоха, суета,А поэт услышал голос свыше —Мол, потоки эти – неспроста!
Льются прямо с неба – не иначе,И дела совсем не так плохи!Вентиль протекающий – удача,А из крана капают стихи?