— …Счастье! Вот в чем отличие человека от зверя! В том, что человек не бездумно блаженствует, а умеет осознавать себя счастливым и добиваться этого состояния. И у каждого из нас счастье свое, а у животных оно одинаковое — в сытости… Математик Эйлер говорил:
«Истинное счастье в покое и довольстве самим собой».
Но великий Паскаль утверждал:
«Мы думаем, что ищем покоя, а на самом деле ищем только волнений…»
У Майкла внезапно закружилась голова. Тошнота подступила к горлу. Он попытался встать, но мешком рухнул обратно в кресло. Сознание было чистым, тело отказывалось повиноваться.
«Ловушка! То, о чем предупреждали русские!»
Так вот почему так бегали глазки у Грека Андерсона! И это его волнение, неестественная болтовня… Тянул время! Неужели купили?! Миллионер Андерсон… Или запугали?
Некогда гадать. Грег все еще треплется, сыплет евангельскими текстами вперемешку с какой-то индийской премудростью. «И тогда сказал Кришна Арджуне…» Да будь ты проклят! Сейчас надо собрать всю свою волю… всю, до последней капли… и заставить себя подняться. Встать. Сбросить эту проклятую одурь. До рейда он не доплывет… Или доплывет? Главное — оказаться в воде… Может быть, подберут…
А ну-ка встать!
Страшным волевым усилием Майкл поднял себя из кресла. Грег завизжал, шарахнулся. Загремели о палубу пивные банки. Донован сделал шаг, другой… Он шел, точно слепой, протягивая перед собой руки. Споткнулся. Падая, ударился головой о комингс. Мир погас.
Андерсон все пятился прочь от стола, будто не в силах остановиться. Из открывшегося люка выпрыгнуло двое молодых людей в расписных шортах и маечках, но с ухватками тренированных «командос». Они брезгливо обошли Грега, и он крысой юркнул в трюм, словно был не хозяином суперяхты, а нищим попрошайкой из «цветного» квартала…
Молодцы привычно, как опытные гробовщики, ухватили обмякшее тело Майкла и поволокли его в недра судна. Кровь из рассеченного лба капала на безукоризненно белое покрытие палубы.
Люк закрылся. Угрюмый бородач навигатор положил пальцы на сенсорную панель ввода. Сделав немыслимый разворот на месте, «Сказка» заскользила в море. Когда берег Майами стал желто-зеленой полосой в солнечном мареве, яхта внезапно преобразилась. Паруса подтянулись вплотную к рангоуту, мачта легла вдоль палубы. Под кормой заурчал мощный водометный двигатель. Выбрасывая пенные струи из двух сопел, яхта устремилась на север…
Глава IX
НОВАЯ РОЛЬ АКОПЯНА
Рано или поздно приходит конец даже самому напряженному ожиданию, самой утомительной работе, на которую, кажется, уже не хватает ни сил, ни нервов…
Космический корабль «Контакт» был готов к полету.
Специалисты из НАСА сдержали слово — последние полгода они работали бок о бок с советскими учеными и техниками. Многие элементы путешествия были рассчитаны на американских компьютерах: аппаратура из Штатов соседствовала на корабле с нашей, отечественной. В интернациональный экипаж было включено трое астронавтов США, в том числе — штурман, очень важное лицо на космолете. Заокеанские коллеги рекомендовали его как опытного пилота и инженера, имевшего двадцатилетнюю полетную практику, единственного оставшегося в живых после катастрофы «Нейла Армстронга». Сухощавый жилистый северянин, упорно не желавший заново пигментировать свой седой «ежик», Джеймс Брэдшоу как приехал в Союз полгода назад, так и не вернулся в Штаты до самого запуска. Впрочем, бобыля Джеймса никто не ждал дома… Невероятно трудолюбивый и дотошный, он дневал и ночевал на испытательных полигонах, в лабораториях, в последние недели — на астероидном космодроме, откуда должен был отправляться «Контакт». Разумеется, такие качества будущего штурмана не могли не понравиться будущему командиру. А капитаном «Контакта» был назначен Виктор Панин, ветеран первого «Вихря» и астероидной эпопеи.
Итак, серебристый «Контакт» высился на заатмосферной пусковой площадке, точно памятник многолетним усилиям тысяч людей, сумевших сделать корабль мощным, надежным и неуязвимым для космических бурь.
Корабль был огромен, словно Эйфелева башня, — строительство в условиях невесомости позволяло не стесняться в размерах, — но далеко не столь изящен, как знаменитая эмблема Парижа. Он ничем не напоминал отбекаемые ракеты прошлого. Загадочное для непосвященного нагромождение ферм, труб, шаров, пристыкованных «шлюпок»… Безвоздушье астероида делало ненужным аэродинамическую форму — отсюда с одинаковой легкостью могли взлететь и классическая «сигара», и вот такая многокорпусная конструкция, отдаленно напоминающая детский волчок… Ну а сажать «Контакт» на Марс или на Фобос и поднимать его оттуда никто не собирался. Гигант корабль останется на ареоцентрической орбите. Все остальное сделают «шлюпки» — внучки той самой «Аннушки», что двадцать с лишним лет назад принесла Акопяна к таинственному тоннелю…