- Вряд ли, Танюша! - вздохнув еще тяжелее, ответил бортинженер. Такой второй головы, как у Майкла, там нет!
Началась передача. Изображение было мутным, колеблющимся, по экрану бегали полосы; временами картина пропадала, превращалась в хаос скачущих линий. Но именно эти сбои подтверждали, что радиоволны приходят из невообразимой космической пропасти; подчеркивали реальность, подлинность телемоста длиною в сто с лишним миллионов километров... В поле зрения оказалась одна из солнечных батарей космолета - шахматная доска с блестящими клетками. Она занимала нижний угол экрана. А дальше круглился хорошо знакомый Сурену купол Марса в спиральных разводах вихрей, и висела над ним грифельно-серая угловатая глыбина - Деймос...
Робот начал свои походы именно с этого спутника, меньшего и более отдаленного от планеты. В следующих передачах земляне увидели, как маленькая ракета, похожая на "Аннушку", доставляет на поверхность Деймоса круглую плоскую коробку; как у этой коробки, лежащей на дне полустертого временем кратера, "вырастают" длинные суставчатые ноги и телескопические глаза объективов... Похожий на гигантского дальневосточного краба, но несравненно более быстрый и ловкий, робот за пару часов обшарил весь спутник. На затемненной стороне он ярко светился - огненные пунктиры были прочерчены по ногам, по окружности тела, сходились звездой на верхнем, чуть выпуклом щитке корпуса... Им можно было залюбоваться. Из стальных конечностей по мере надобности выдвигались лопаточки, буры, захваты для взятия разных анализов. Иногда компьютер "Дэниэла Буна" передавал на Землю изображение Деймоса с "точки зрения" робота. Сплошная изъязвленная скала, надоедливо одинаковые микрократеры, многие размером с чайное блюдце. Абсолютно мертвый мирок, которого никогда не касались вода или ветер.
Затем настал черед Фобоса, похожего издали на картофелину с отгрызенным боком. Ракета доставила робота прямо к "пещере", паук сначала обшарил и общелкал фотоаппаратом кратер Стикни, громадную черную впадину, занимавшую треть планетки. А потом, с пугающей стремительностью и легкостью преодолевая отвесные барьеры, выбрасывая прожекторные лучи в черных ущельях, перемахивая трещины, робот помчался к вожделенной точке. Он уже не "притворялся", что занят общим обследованием Фобоса. Было видно, что великолепную машину влечет определенная цель.
Эту передачу смотрели в кабине "нашего министра" те, кому было известно о биосигналах, посылаемых неведомым устройством из толщи скал, члены коллегии, ведущие конструкторы, руководители Звездного.
- Самый напряженный момент в истории человечества! - не удержавшись, шепнул Тарханову Панин.
- Наверное... если не считать тех секунд в прошлом веке, когда за океаном чуть не отдали команду об атомном залпе. А таких ситуаций было несколько!
- Кто знает, чем еще обернется эта авантюра. Даже представить себе трудно...
И вот два миллиарда землян (именно столько, по статистике, смотрело эту передачу, пришедшуюся на середину буднего дня) увидели "глазами" робота выемку с гладкими стенами, будто сделанную во внутреннем склоне кратера экскаватором-великаном. И козырек над ней, и лаз тоннеля под козырьком, похожий снизу на ласточкино гнездо...
Объектив камеры случайно (наверняка случайно) наклонился вниз, к ногам робота, и Сурен вскрикнул. На девственном слое пыли рельефно выделялись отпечатки рубчатых подошв. Редкая цепь, расстояния метров по пять-шесть, это его, Акопяна, следы, ничуть не расплывшиеся со времен полета "Вихря"... имеющие немало шансов выглядеть такими же свежими через миллионы лет! Картина сегодня была на редкость четкой...
Американский диктор, захлебываясь от восторга, так что речь его подчас становилась совершенно невнятной, комментировал каждое действие робота. (При этом диктор не забывал между прочим похвалить фирму, снабдившую механического разведчика такой чудесной оптикой, или трест, в лабораториях которого был разработан неподражаемый сплав для корпуса... а то и производителя пасты, с помощью которой робот начищен до блеска!) Вот сейчас "гениальная" машина устанавливает на куске базальта телекамеру, предназначенную для показа робота крупным планом, - ведь объективы "Дэниэла Буна", зависшего над Фобосом, при всей своей увеличивающей способности не смогут удовлетворить интерес зрителя к деталям. Вот расставляются другие приборы - сверхчувствительные микрофоны, сейсмодатчики, гравитометры, измерители разных полей... Мало ли какая информация может пойти из "пещеры"! ("Кстати, приборы выпуска "Элистер норт компани", которые вы можете найти в фирменных магазинах, незаменимы и для сугубо земных целей!")
- ...К сожалению, друзья, наши телеметрические системы пока что не в силах донести до вас сигналы, посылаемые и принимаемые роботом на волнах биологической связи! А между тем настал долгожданный миг: робот ждет импульса из "пещеры"! Того безмолвного зова инопланетян или их волшебных компьютеров, который впервые дошел до человеческого слуха около двадцати лет тому назад... ("Ах, сукины дети!" - яростно прошептал Акопян.) Он не воспринимается сознанием, этот голос галактической Сирены, манящей в свое царство, - человек просто идет, как завороженный, в объятия неведомого... Мы надеемся, что биоприемники робота окажутся достаточно чувствительными, чтобы... - Диктор сделал эффектную паузу. - Внимание! Пошел сигнал! Слуховая зона робота фиксирует команду извне! Братья по разуму протягивают нам руку!..
- Если у них есть руки, - буркнул, съеживаясь в кресле, чрезвычайно недовольный Акопян.
- Полжизни за то, чтобы увидеть сейчас данные телеметрии в их ЦУПе... - бормотал Тарханов, поедая глазами экран.
Робот, стоявший перед отшлифованной стеной, подобрался на высоченных паучьих ногах, будто действительно прислушивался. А затем, двумя красиво замедленными прыжками одолев пространство до скалы, ринулся вверх по ней и исчез в отверстии.
Теперь зрители видели все происходящее только "глазами" электронного разведчика. Знаменитый тоннель с перилами... Пологий спуск в непроницаемую камеру... Качнулся вогнутый свод, рябь пробежала по экранам - это, споткнувшись, робот провалился третьей правой ногой в одну из коварных ямок. Ничего, выбрался... Осторожно, прощупывая сразу и пол, и стенки хода, точно настоящий паучище в какой-нибудь щели старого дома, робот спускался дальше.