Ровно в полночь мы по традиции послушали речь президента. Со звоном встретились бокалы шампанского, и я загадала желание. В этом году я просила просто счастья.
Глава 8
Не все так гладко в королевстве
Когда все хорошо, начинаешь ждать какого-то подвоха. Вот и я то и дело поглядывала на Винтера, который допивал, кажется, третий бокал шампанского. Щеки принца раскраснелись, глаза заблестели, а я поняла, что кому-то пить нельзя вообще, иначе дела будут плохи. Попыталась забрать у Винтера очередной бокал – не вышло. Он вцепился в него, будто приклеили.
– Вин, – зашипела угрожающе, – тебе хватит.
– Винтер, – по привычке поправили меня.
– Алена, не приставай к человеку, – забубнил на ухо Ярик. – Новый год, дай оттянуться.
– Он алкоголь плохо переносит, – и почти не солгала.
– Он – плохо? По-моему, ему уже хорошо.
А Винтер, действительно, лучился благодушием и, кажется, о своей принадлежности к монаршему роду позабыл.
– Вот скажите мне, Анна Витальевна, – вопрошал он мою маму, – почему ваша дочь не желает становиться моей женой?
Та от заявления чуть не подавилась, папа покосился на Винтера совсем другими глазами.
– А ты предлагал? – осторожно спросила мама.
– Конечно. Нет, и все.
– Винтер, мы слишком мало знакомы, – шикнула на него я.
– Нет, подожди, я хочу разобраться!
И не скажешь, что пьяный, только глаза блестят, и говорит больше обычного.
– Ну, у Алены же жених был. Только расстались. Видимо, поэтому, – предположила мама.
– Жених этот…
– Хватит! – Я поднялась из-за стола. – Мы лучше пойдем спать. Время позднее.
– Ну! Аленка! – загудели двойняшки. – Вы куда?
– Последние дни были утомительны, отдохнуть надо, – ответила, подхватывая Винтера и утаскивая за собой буксиром.
К счастью, принц и не думал сопротивляться. Видимо, его хорошее настроение никуда не улетучилось. Я толкнула дверь в свою комнату – здесь все напоминало о детстве. Любимые книги, мягкие игрушки. Кровать, правда, была узковата для двоих, но и на полу оказаться риска не было.
– А мы не слишком рано ушли? Что скажут твои родители? – поинтересовался Винтер.
– Ничего не скажут. Новый год наступил, «Голубой огонек» смотреть не желаю, давай спать.
– Ты из-за меня ушла? – как-то немного расстроенно.
– Нет. Я правда устала, ты тут ни при чем. – Обернулась к нему. – Раздевайся, будем отдыхать.
Сама нырнула в ванную, чтобы умыться и сменить платье на шорты и майку. Тихонько вернулась в комнату. Винтер сидел на краю кровати и ждал меня. Его одежда ровно висела на стуле. Уже лучше!
– Спокойной ночи, – пробормотала я, пробираясь к стеночке.
Закуталась в одеяло, Винтеру оставила плед, он все равно не мерзнет. Вин тихонько лег рядом. От него пахло шампанским и мандаринами – кое-кто слопал их почти все.
Прошло минут пять. Я уже начинала засыпать, когда почувствовала, как мой сосед придвинулся ближе.
– Ты почему не спишь?
– Не спится, – тихо ответил Винтер.
– Тогда можешь вернуться к остальным, только шампанское не пей. И вообще спиртное.
– М-м-м.
– Это что значит?
– А вот что.
И Винтер осторожно привлек меня к себе. Поцеловал – так же осторожно и нерешительно. Затем куда решительнее, напористее. В первое мгновение я растерялась. Потом удивилась. И резко отстранилась.
– Вин, ты что? – И прежде, чем успел исправить: – Винтер?
– Ты – моя жена.
Нет, шампанское не выветрилось.
– Слушай, ну я же тебе говорила! Нет штампа в паспорте – не жена.
– Так давай поставим. Какая магия для этого нужна?
В полумраке синие глаза Винтера казались черными.
– Магия подачи заявления, – таинственно прошептала. – Подаешь заявление и через месяц, если не передумал, приходишь и клянешься любить меня вечно. А потом как получится. И – получаешь штамп в паспорт.
– Паспорт?
– Удостоверение личности. Только у тебя его нет, значит, и моим мужем ты стать не можешь, уж извини.
Винтер задумался. Мне было жаль отказывать ему раз за разом, но это для него все просто, а для меня – нет. Не сейчас, когда рана в сердце еще не до конца зажила. Не сейчас, когда слова Вина кажутся мне больше бредом, чем правдой.
Винтер повернулся на другой бок и затих. Я пару минут смотрела на его пушистый затылок, потом придвинулась ближе, погладила по плечу. Спина под пальцами тут же напряглась.
– Не обижайся, – прошептала. – И не торопи события, хорошо?
– Я стараюсь.