— И когда у вас сейчас новый год?
— Двадцать третьего января. У вас ведь месяцы называются так же, как я понял? Видимо, наши миры взаимосвязаны.
— Да, так же.
Верхушка заняла положенное место, и мы с Винтером уставились на дело своих рук.
— Красиво, — сказал он, проводя пальцами по зеленым иголкам. А пальцы — тонкие, обманчиво изящные. Но я-то понимала, что силы в них хватает. Вон, всю ванную льдом покрыл.
— Еще войдешь во вкус нашего мира, — подмигнула я, ловя себя на мысли, что вдруг действительно приняла эту невероятную правду. То, что Винтер — из другого мира. Вон, и о месяцах спрашивала на полном серьезе. Точнее, о годах.
— Так почему у вас все правители рождаются зимой? — решила, что стоит говорить хоть о чем-нибудь.
— Особенности магии. В зимнее время она активнее, поэтому уже давным-давно в другое время года в моей семье никто не рождается.
— У тебя есть братья, сестры?
— Две младшие сестры.
— Круто, а у меня нет. Но у меня есть два кузена, мы с ними росли вместе.
— Тоже хорошо.
Я щелкнула выключателем, и на елке зажглись огоньки, а свежий запах хвои так и плыл по дому. Увидела, как расширились глаза Винтера. Он протянул руку, чтобы коснуться лампочки, и убрал.
— Не бойся, они не кусаются, — рассмеялась я. — Главное, не забывать выключать на ночь.
— Отчего они горят? Я не чувствую пламени.
Винтер уже успел сделать-таки шаг к елке и рассматривал огоньки с пристальным вниманием первооткрывателя.
— От электричества. Электричества у вас тоже нет?
— Нет.
Тяжелый случай. Хотя, если у них есть магия, наверняка, используют её.
— Ладно. — Я вдруг поняла, как устала. — Ты как хочешь, а я ложусь спать. Тем более, завтра новогодняя ночь, выспаться надо, чтобы потом не клевать носом в бокале.
Отключила гирлянду и потащилась в спальню. Винтер пошел за мной.
— А ты куда? — обернулась к нему.
— Спать, — зевнуло наваждение.
— Со мной?
— А с кем еще?
— Гостиная твоя, спи там.
Винтер покосился на меня — думал, шучу. Затем понял, что нет, развернулся и пошел обратно. Даже спорить не стал. Наверное, действительно, утомился. Я перестелила кровать, затем достала из шкафа запасную подушку, после недолгих попыток нашла плед и потащила в гостиную.
Винтер устроился в кресле у окна. Повернул его и сидел, опустив руки и голову на подоконник. За окном мерцали фонари, переливались светом гирлянды в чужих окнах. Запоздало подумала, что мы даже не поужинали, но сил на это уже не было. День выпил меня до дна.
— Вот подушка и плед, — сказала Винтеру. — Если что понадобится, буди, но лучше не стоит.
Тот не обернулся. Я подошла ближе. Оказалось, что Винтер уже успел уснуть. Вздохнула, взяла плед и накинула ему на плечи. Он, конечно, со льдом на «ты», но не стоит лишний раз это проверять. Подушку положила на диван. Проснется ведь он рано или поздно, в таком положении спать неудобно.
— Спокойной ночи, — прошептала ему и пошла к себе.
Кровать! Наконец-то, какое счастье! В голове лениво прокручивались события дня, и я понимала, что он навсегда перевернул мою жизнь с ног на голову. Или с головы на ноги? Как разобраться? Но за суетой вокруг Винтера вчерашняя боль понемногу начала утихать, и я поняла, что все-таки могу дышать. Что жизнь продолжается.
ГЛАВА 6. Говорят, под Новый год…
Я сладко потянулась. Одна! В своей постели! Никаких подозрительных мужчин рядом! Хорошо. А главное — новый год! Я, как маленькая, загадывала желание под бой курантов, и верила, что оно сбудется. Обычно желания касались Сережи… В этом году будем вносить разнообразие.
— Откройся! — послышался мужской голос с кухни. Винтер?
— Приказываю тебе открыться, мерзкое чудовище!
Это кто у меня на кухне — чудовище? Я со скоростью света вылетела из спальни, чтобы увидеть пылающего праведным гневом принца, который замер напротив холодильника и пытался уговорить дверцу открыться. Похоже, зря я кого-то ужином не накормила. Выглядело уморительно, особенно когда Винтер обиженно повернулся к холодильнику спиной, а затем так же резко развернулся и попытался его пнуть.
— Ты что! Сломаешь! — поторопилась остановить произвол.
— Доброе утро. — Винтер коротко мне поклонился. — Как спалось?
Ой, мама… День снова обещает быть веселым.
— Прекрасно, — призналась честно. — А тебе?
— А мне — нет. Твой диван слишком скользкий и неудобный.