— И мне так казалось. А теперь есть. Не знаю, что и думать.
— Лошадь, ты тут работаешь? — спрашивали дети.
— Хорошо! Дети, продолжим! — Экскурсовод хлопнула в ладоши, но её никто не слушал.
— Лошадь, а что ты ешь?
— А как тебя зовут?
— Мы пришли смотреть картины! — в отчаянье объявила экскурсовод. — Девочка, — обратилась она к Соне, — это твоя лошадь?
— Нет.
— А чья?
— Это своя собственная лошадь, — пожала плечами Соня.
— Ну и времена!
В этот момент в зал торопливо вошли директор музея, служители и милиционер.
— Вот! — сказала экскурсовод и пояснила: — Лошадь!
— А-а… — протянул кто-то. — Действительно.
— Что же делать? — растерялся директор.
— А я знаю: лошади любят яблоки, — сообщил кто-то из детей.
Тут вперёд вышел милиционер.
— Повреждения есть? — строго спросил он.
— У кого? — удивился Кабачок.
— Нет, но… — начал было директор.
— Так что вы хотите? Лошадь тянется к искусству. Я бы такие движения души только приветствовал. И впредь, пожалуйста, не отвлекайте милицию от работы! — Милиционер отдал честь и направился к выходу. За ним побежали служители:
— Но с велосипедами нельзя!
— Лошадь мешает экскурсиям!
— Куда же мы катимся? — бормотал директор.
— Спасибо, нам у вас очень понравилось, — сказал Кабачок директору. И директор вдруг просиял:
— Приходите ещё…
— Непременно, — заверил Кабачок, и они с Соней направились к выходу.
— Знаешь, — сказал на улице Кабачок, — если они хотят, чтобы дети добровольно к ним шли, им надо взять на работу хотя бы одну лошадь.
По моим сведениям, некоторые музеи сейчас так и делают.
А Соня в последнее время всерьёз подумывает, не стать ли ей поэтом. Она даже песню написала. О дружбе, не о чём-нибудь.
Песня о дружбе, написанная Соней
Лошадь в городе
— Смотрите, из музея выходит лошадь! — закричал мальчишка, едва Соня с Кабачком показались на пороге.
Улица остановилась.
— Видишь, даже лошадь в музеи ходит! А тебе бы всё в футбол гонять, — сказала какая-то мамаша сыну.
— Но я же не знал, что там лошади…
Люди улыбались и расступались, а Кабачок с Соней на спине, раскланиваясь направо и налево, гордо шествовал по улице.
Тут из-за угла, поплёвывая в разные стороны водой, вывернула поливальная машина. Кабачок в восторге побежал за ней.
— Нам уже пора в конюшню, — забеспокоилась Соня. — Это в другую сторону.
— Разве? — отозвался Кабачок.
Он вдруг обнаружил, что отражается в мокром асфальте.
— Смотри, я там отражаюсь вверх ногами!
Соня наклонилась посмотреть.
— Нет, лучше не смотри! — скомандовал Кабачок. — Когда ты наклоняешься, портится мой силуэт.
За поливальной машиной они обежали полгорода. Во всяком случае, Соне это порядком надоело, а Кабачок был в восторге.
Наконец, машина остановилась и выключила фонтаны. Из неё вышел водитель, помахал Кабачку и скрылся в подъезде.
— Теперь в конюшню, — бодро сказал Кабачок.
— Только я не знаю как, — призналась Соня:
— Ну, ты даёшь! А как ты обычно ездишь на конюшню?
— Сначала на метро, потом на автобусе…
— Метро?
— Это поезд такой…
— Нет, поезда грохочут, давай по-другому…
— Я не знаю, как по-другому, — в отчаянье призналась Соня. — Я даже не знаю, где мы…
Они попробовали пойти назад по мокрому следу, но летом асфальт сохнет быстро, и след скоро закончился. Кабачок не унывал.
— Сейчас свернём, и всё будет ясно! — приговаривал он, сворачивая то вправо, то влево. И когда они в очередной раз свернули, из-за угла показался огромный всадник.