* * *
Начались допросы.
— С каким партизанским отрядом вы имеете связь? Через кого? Где находится отряд? Кто его командир?
— Я первый раз слышу, чтобы поблизости от нас находились партизанские отряды. Да и могут ли они быть в прифронтовой зоне?
— Зачем вы ходили в Борки в ноябре прошлого года?
— Я уже объясняла: господин комендант дал мне пропуск, чтобы навестить больного свекра. Господин комендант может подтвердить это...
— Но вы были в Борках не только в ноябре?
— Не по своей воле — меня возили туда как переводчицу.
— И вы снова заходили к Медонову?
— Естественно, он же мой родственник.
— Какие сведения о немецкой армии вы ему передавали?
— Господин офицер, чтобы передавать какие-то сведения, их надо иметь...
— Разве переводчице это так трудно?
— Я слышу только то, что мне разрешают. Но, допустим, что я и передала, как вы говорите, какие-то сведения Медонову. Но ему-то они зачем?
— Вы русская?
— Нет, я латышка.
— Латышка? Интересно. А как вы оказались в Николаевке?
— Я здесь родилась. У нас половина деревни латышей.
— А ваш муж?
— Он русский.
— Откуда вы знаете немецкий?
— Учила в школе.
— А потом в институте?
— Нет, в институте я училась на факультете французского языка.
— Странно, вы прилично знаете немецкий и к тому же французский. Мне приходилось встречаться с лицами, изучавшими немецкий в школе. Они двух слов связать не могут. Вы проходили спецподготовку и остались здесь, чтобы шпионить?
— Осталась случайно и спецподготовку не проходила. Мне легко даются языки, знаю немного испанский и английский.
— Ваш муж командир Красной Армии? Он воюет против нас?
— Я не знаю, где он и что с ним...
— Где второй сын Медонова?
— Тоже не знаю. Они там, я здесь...
— Он летчик?
— Не знаю.
— О, вы утверждаете, что не видели его в летной форме?
— Я видела его в форме авиационных войск — он служил на аэродроме, но летчиком, насколько мне известно, он не был.
— Хорошо. Вы признаете, что он служил на аэродроме. Почему же вы не хотите признать, что он летчик? На каком аэродроме он служил? Кем?
— Не знаю, не заходил разговор на эту тему...
Допросы. Днем, ночью, рано утром. Вопросы следуют один за другим, часто одни и те же, чтобы поймать на противоречивых показаниях, сбить с толку, запутать. Марта никак не может понять, за что ее арестовали, что у них есть против нее.
Дознались, что мать предупредила партизан, и они избежали засады? Но кто знает об этом, кроме нее и матери?
Раненый Николай? Так ему помогала вся деревня, а когда он сбежал из лагеря и приходил за одеждой, то пробыл не более получаса, и об этом ни одна душа...
Тогда что же? Проведали, что, поехав за дровами, они с матерью оставили в лесу телегу картофеля, капусту, соль. Едва ли. Они никого не встретили тогда и если кому-то и пригодилась их картошка, то даже эти люди не знали, кем она оставлена.
Уговорила солдат отпустить двух задержанных в лесу девчонок? Добилась некоторых поблажек для жителей деревни?
Борисов и Романенко? Свекор через несколько дней прошел по их следам до прибрежной деревни, и там никто и словом не обмолвился о том, что кого-то задерживали. Значит, они ушли благополучно. И все-таки какая-то связь с этим есть. Недаром же они так интересуются, когда она ходила в Борки, зачем, что там делала, к кому заходила...
Как сыро и душно здесь. И этот запах. Отчего он? А, кирпичное здание, бумаги, клей. Она уже отвыкла от всего этого. На улице солнце. Каким чистым и синим кажется из окна небо! Неужели оно и в самом деле такое синее, или она отвыкла и от него? Здесь от всего можно отвыкнуть... Радостно вспомнилась вдруг последняя прогулка в лес. Она ушла из деревни рано утром. Солнце чуть поднялось над землей и высвечивало деревья впереди нее. И казались они ей поэтому черными, мглистыми. Поднявшиеся от земли испарения медленными волнами перекатывались по лесу, и потому чудилось, что она идет по дну громадного водоема. Загорелись от солнца верхушки кустарников, мокрая, холодная трава под ногами изумрудно блестела и слепила глаза миллионами крошечных солнц, а воздух — дышать им — не надышишься! Она вышла на знакомую поляну и замерла в удивлении — так поразило ее великолепие открывшегося простора, покоя и еще чего-то радостного, возбуждающего, непонятного. Когда это было? Какое сегодня число? Но стоп! Не отвлекаться! Сосредоточиться и не попасть впросак, продолжать игру в неведение и беззаботность. Улыбаться!