– Восемнадцать, – не моргнув глазом, соврала она.
Не очень-то она хотела лезть в постель к этому самодовольному болвану, но ей приятно было осознавать, что ее хотят.
– А что, не похоже? – раскрепощенно-удивленно спросила она.
Отвечать на этот вопрос он не стал.
– А парень у тебя есть?
– Ну а как же! В армии служит. Через год вернется, поженимся.
– Не устала ждать?
– Нет. Способ у меня один есть, чтобы не устать. Жду, жду, а когда чувствую, что невмоготу, развлекаться еду. Сегодня вот с тобой развлекаюсь.
– Тогда давай выпьем! Чтобы отдых удался!
– За такое грех не выпить!
Марина осушила свой бокал до дна. Настроение взобралось на самую вершину радужной дуги... Ресторан – это круто. Ресторан – это кайф. А музыка какая!
Девчонки любят марафет, но жить не могут без конфет...
Чешуя. Марафет – это наркотики. А Марина их не признавала. И «конфеты» ее не прельщали. Так что заблуждается лабух.
Марина весело посмотрела на Максима.
– А знаешь, почему Мурку Муркой зовут?
– Почему?
– А потому что она как та кошка, которая гуляет сама по себе. Кстати, меня тоже Муркой зовут. Папка меня так называл. В шутку. Но я Мурка не шуточная.
– Гуляешь сама по себе?
– Ты на редкость догадлив. Давай выпьем за твою сообразительность!
– А может, лучше за Мурку выпьем?
– Нет! Мурка – страшный и опасный зверь. А я сейчас хочу быть мягкой, ласковой кошечкой.
– Да, но тогда я знаю одно место, где живет такой же мягкий и ласковый котик! Поехали, я отвезу!
– Не надо торопиться, милый. Мне здесь так нравится. Обожди еще чуть-чуть. Давай лучше потанцуем!
– С превеликим удовольствием!
– Это здорово, когда удовольствие превеликое! – с намеком на крупные обстоятельства хихикнула Марина.
Максим не церемонился. В танце так облапил ее, что у нее дыхание сперло. И руки очень быстро сползли с талии на несколько запретных сантиметров ниже. Но Марина не сопротивлялась. Ей нравилось чувствовать себя в жадных мужских объятиях.
В конце концов она сочла, что ужин затянулся. Хватило одного намека, чтобы Максим подозвал к себе официанта и велел подать счет.
Он повез ее к себе на дачу. Под хмельными парами время летело незаметно. Но тем не менее Марина не прозевала момент, когда машина оказалась в районе выселок, где она жила. Она была пьяной, но головы не теряла.
– Тормози, дорогой, мы уже приехали, – сказала она.
– А как же дача?
– Давай завтра. Сегодня уже поздно. Мама заругает.
– Но мы же договаривались.
– Да, но забыли печать поставить. А без печати, сам понимаешь, договор недействителен. Тем более если роспись поставила несовершеннолетняя девушка. Тебе нужны проблемы, дорогой?
Максим остановил машину. Недовольно посмотрел на нее.
– Ну ты и штучка!
– Ты абсолютно прав, я – штучный вариант. Таких больше нигде не выпускают. Да ты не расстраивайся, дорогой!
Марина подалась к нему, нежно обвила рукой за шею и коснулась языком мочки уха. И тут же быстро отстранилась от него.
– Поехали, покажу, где я живу. Завтра после четырех заедешь за мной. Поедем к тебе на дачу.
Многообещающий взгляд подействовал на Максима как бальзам на душу. Он успокоился и, полный радужных надежд, подвез Марину к самому дому.
Только надежды его не оправдаются. Марина поедет к нему завтра на дачу. Природа, речка, шашлыки, шампанское. Разве можно от этого отказаться? А постель пролетает как фанера над Парижем. Мурка не расплачивается за удовольствие своим телом. А если Максим будет настаивать, то Мурка покажет ему свои коготки. В сумочке у нее изящная «лисичка» – выкидной нож, подарок отца. Острый, как бритва. И опасный, как ядовитый зуб змеи...
Глава 3
Капрон не часто заглядывал во двор дома, где обитал Анисим. Но сейчас его тянуло сюда как магнитом. Потому что сейчас там жила Маринка.
Целую неделю после разговора с ней он обходил заколдованный дом стороной. Но сегодня от соблазна удержаться не мог. После обеда вместе с Кнутом зашел к Анисиму. Да так и остался во дворе. Как и в прошлый раз, накрыли в беседке поляну – четыре «огнетушителя» и по плавленому сырку на брата. И «баш» был, чтобы косячок забить на досуге.
Во двор заехала новенькая «шестерка» синего цвета. Этот факт не остался незамеченным.
– Это кто у вас тут такой крутой? – спросил Кнут.
– Да, по ходу, какая-то левая лайба, – озадаченно рассматривал тачку Анисим.
– Жавер какой-то за рулем. Нафраерился, в натуре... Может, за биксой приехал, а? – ухмыльнулся Кнут.
– За какой? – недовольно посмотрел на него Капрон.
Он уже вставил фиксы вместо выбитых зубов, поэтому не шепелявил. Плохо, что рука до сих пор в гипсе.
– Да хрен его знает, может, за Маринкой. А вот и она! Смотри, как чешет, восьмеры рисует!
Действительно, к машине подходила Марина. Козырной прикид, туфельки на каблуке. Красивая, спасу нет. Капрон со злости сжал кулаки, когда она села в машину.
– Я ж говорил! – развеселился Кнут. – Маринку закадрили. Понесло копилку по кочкам!
– А чему ты радуешься? – неприязненно посмотрел на него Капрон. – Тебе не дала, а какому-то хмырю дает.
– Так, может, не дает, – обломался Кнут. – Может, динамит мужика.
– Может, и динамит. А может, и нет.
Капрон смотрел вслед удаляющейся машине. Его душила злоба... Как же так, Маринка с каким-то фраером дешевым. Но факт есть факт – она уехала с другим. И возможно, виной всему сам Капрон. Зачем он тогда наехал на девчонку?
Уже темнело, когда появилась Маринка. Идет, как пишет. В глазах озорной блеск, на губах блуждающая улыбка. Капрон как подорванный соскочил со своего места, ринулся ей наперерез.
– Нормально все, платье не испачкала? – резко спросил он.
Хмельные пары давили на мозги. Да и дурь от косячка давала о себе знать.
– Это не платье, это сарафан, – спокойно парировала она.
Выдержка у нее железная. Но вопрос – такой ли прочности замок на входе в ее «копилку»?
– На тачках катаемся, да?
– А что, нельзя?
– Ты как шалава себя ведешь.
– А ты что, моралист невдолбенный?
– Почему невдолбенный? Так могу вдолбить.
– Пошляк ты.
– А ты сама? Ты сама знаешь, кто ты такая!
– Шалава. Если с мужиками на тачках катаюсь, значит, шалава. А ты хочешь, чтобы я пай-девочкой была?
– Да пошла ты!
– Уже сходила. А сейчас мне домой надо, извини.
Маринка попыталась обойти его, но Капрон схватил ее за руку.
– Пусти, мне больно! – поморщилась она.
– А под хорей всяких стелиться не больно?
– Не больно.
– Тогда, может, за гаражи сходим?
– Травка там зеленая, да?
– Извини, тачки у меня нет.
– Какая жалость!
– Издеваешься?
– Нет, просто жалею, что на травку придется ложиться. В машине удобней. За гаражи, говоришь? Пошли!
Маринка нежно провела рукой по его щеке, бедром коснулась его руки и направилась к гаражам. Капрон двинулся за ней.
Марина остановилась и развернулась к нему лицом, едва они оказались вдали от посторонних глаз. Сама обвила его шею руками, сама прильнула к нему телом и жарко припала губами к его рту.
Целовалась она неумело. Но губы у нее сладкие. Свежесть, пьянящий аромат. Капрон не мог да и не пытался удержать руку на ее талии. Жадно сжал пятерней ее упругую булочку...
– А ты шалун! – изнеможенно прошептала она и снова прильнула к нему.
Капрон нащупал молнию на спине и быстрым движением располовинил ее сарафан до самого пояса. Взору открылись чудные грудки с маленькими сочными вишенками сосков...
– Ух, ты! – не сдержал он восторга.