С приглушённым рыком Итан прервал поцелуй, тепло от его дыхания разлилось в её ушке, когда он осторожно прикусил мочку. Где-то внизу, в глубине тела занялись угли и воспламенили все нежные местечки Гарретт. У неё закружилась голова, она ослабела, каждый удар сердца сопровождался тяжёлым дыханием.
Итан резко поднял голову, осторожно прижав к её губам палец.
Гарретт молчала, пытаясь хоть что-нибудь расслышать сквозь рёв в ушах.
Из глубины лестничной клетки донеслись шаги и их отголоски. Она услышала звон стекла и фарфора, кряхтение от усилий слуги, тащившего тяжёлый поднос из кухни.
Сердце Гарретт замерло, когда она поняла, что её вот-вот застукают в компрометирующих объятиях на лестнице для прислуги. Но Итан подтолкнул её отступить дальше в угол и загородил своим гораздо более крупным телом. Гарретт прижалась к его груди в поисках убежища, сжимая в пальцах края лацканов пиджака.
Шаги приблизились, а затем замерли.
– Не обращайте на нас внимания, – непринуждённо кинул Итан через плечо. – Мы не задержимся надолго.
– Да, сэр.
И лакей прошёл мимо.
Итан подождал, пока слуга покинет лестничную клетку, прежде чем пробормотать в волосы Гарретт, шевеля дыханием заколотые локоны:
– Каждую новую встречу ты становишься только красивее. Тебе не следует здесь находиться.
– Я не...
– Знаю. Это всё Дженкин.
Она откинула голову назад, чтобы посмотреть на него, её лицо напряглось от беспокойства, но не за себя, а за Итана.
– Как он узнал, что мы знакомы?
– Один из его людей следил за мной и видел нас на ночной ярмарке. Теперь Дженкин будет пытаться использовать тебя, чтобы мной манипулировать. Он воображает себя гроссмейстером, а всех остальных пешками, и знает, что я сделаю всё ради твоей безопасности.
Гарретт моргнула.
– Может нам следует притвориться, что мы поссорились?
Итан покачал головой.
– Он поймёт.
– Тогда, что делать?
– Для начала, ты можешь покинуть вечер. Скажи леди Тэтхем, что у тебя приступ дурноты, а я найду карету.
Гарретт отступила и бросила на него возмущённый взгляд.
– Приступом дурноты называют истерический припадок. Ты знаешь, что станет с моей карьерой, если люди решат, будто я могу поддаться ему посреди медицинской операции? Кроме того, теперь, когда сэр Джаспер в курсе нашей взаимной симпатии, я и дома не буду находиться в большей безопасности, чем здесь.
Итан внимательно на неё посмотрел.
– Взаимной?
– Иначе зачем мне укрываться с тобой на лестнице для прислуги? – сухо проговорила она. – Конечно же, это взаимно, хотя я не так красноречива, как ты...
Она не смогла закончить предложение, потому что он накрыл её рот своим. Его пальцы нежно обхватили её щёку, пока он, словно из какого-то бездонного колодца внутри Гарретт, черпал удовольствие. Она вслепую крепко стиснула шею Итана и приподнялась на цыпочки, чтобы углубить поцелуй.
Его грудь пару раз резко приподнялась от мощных вдохов, а затем, нащупав её руки, он крепко сжал их чуть выше локтя и отодвинул её от себя.
– Ты должна уйти, Гарретт, – неровно проговорил Итан.
Она попыталась собраться с мыслями.
– Почему я не могу остаться?
– У меня есть важные дела.
– Какие?
Не привыкший никого посвящать в свои тайные планы Итан медлил с ответом.
– Мне нужно кое-что добыть. Не будучи никем замеченным.
– Включая Дженкина?
– Особенно его.
– Я помогу, – с готовностью предложила Гарретт.
– Мне не нужна помощь. Мне нужно, чтобы ты находилась подальше от этого места.
– Я не могу уехать. Это будет выглядеть странно, а мне следует брать в расчёт и свою собственную репутацию. Кроме того, моё присутствие даёт тебе повод ускользнуть и украсть то, что ты хочешь. Возьми меня с собой, и сэр Джаспер решит, будто мы где-то укрылись, чтобы... ну, чтобы заняться тем, чем занимаемся сейчас.
Могло показать, что лицо Итана высечено из гранита. Но, когда он погладил Гарретт костяшками пальцев по щеке, прикосновение было нежным.