– Вот как?
Я хмыкнул и попытался придумать, почему мать Алисы вдруг решила назначить меня отцом своего ребенка. Самым простым был вывод, что женщина, которую когда-то трахнул какой-то проходимец, просто увидела мои фото или видеозапись и поняла, что на этом можно знатно поживиться.
– Да. Но я сначала сомневалась. А потом поняла, что так и есть. Ты – мой папа.
Я сделал глубокий вдох и снова покачался в кресле туда-сюда. Поняла она… мать-перемать. Явно девчонке внушили какую-то хрень, с которой она теперь и прибыла ко мне.
– Хорошо, и в чем, по-твоему, я могу вам помочь? – спросил я, глядя на Алису с недоумением.
Хотя, мыслишки на этот счет у меня в голове определенно водились.
– Мама потеряла работу, – выпалила девочка.
Горячо. Очень горячо. Именно это я и подозревал.
– Так… – просто сказал, примерно понимая, что именно последует за этим.
– Мы живем не очень богато.
Бинго! Моя рука сама по себе потянулась к бумажнику. А что? Вполне себе нормальный способ избавиться от таких попрошаек. Сначала задобрить их баблом, а потом дать задание службе безопасности разобраться с такими личностями. Жаль только, что они используют в своих целях невинных детей.
– Я понял. Вам нужны деньги, – сказал я, поднявшись и вытаскивая из кошелька несколько крупных купюр. Вывалил их перед Алисой, и девчонка воззрилась на деньги с искренним удивлением.
– Нет! – воскликнула она с горячностью. Вскочила со стула и посмотрела на меня с такой укоризной, что мне даже не по себе стало, как будто совесть проснулась, до этого момента спавшая долгие годы.
– Нет?
– Ну… они нужны. Но я здесь не только поэтому!
Алиса обошла меня, уселась на мое кресло босса и, положив тряпичную куклу на стол, сказала:
– Маме грозит опасность.
Прекрасно, блин! Ее маме, ни разу мною не виденной, грозит опасность, а я здесь стою, посреди своего офиса, и слушаю эти бредни. И должен поверить в то, что взаправду зачал ребенка от какой-то там Эммы лет семь-восемь назад!
– Но я-то здесь причем? – подернул плечами и Алиса нахмурилась и посмотрела в ответ так, как будто заподозрила у меня слабоумие.
– Я же сказала… ты – мой папа.
– Я не твой папа. С чего ты вообще это взяла?
Опустив глаза, девочка потеребила край кофты и буркнула.
– Я же говорила… подслушала разговор.
– Чей? – призывая на помощь все свое терпение, уточнил я.
– Мамин. С подругой.
– Хм, дай угадаю, как это было. – Я взял паузу, подбирая слова, которыми планировал донести до девочки свою мысль. Алиса воззрилась на меня с надеждой в зеленых глазах. – Твоя мама воспитывала тебя одна, пока ей в голову не пришла идея. Она откуда-то узнала о моем существовании и решила, что такой отец вполне подойдет ее ребенку. И обсудила это с подругой.
Девочка поджала губы, и я понял, что попал в точку. Если, конечно, все не было гораздо проще и Алиса не была попросту «подсадной уткой».
– Она просто сказала, что мой отец – ты. Но я сама решила к тебе прийти. Потому что маме грозит опасность. А больше нам никто помочь не сможет.
Возведя глаза к потолку, я досчитал до десяти, пытаясь понять, как с этим всем разобраться. Вызвать охрану и дать задание отвести Алису домой? Или самому сделать это и расставить точки там, где им и полагалось быть, чтобы никакие дети ко мне больше не заявлялись?
– Я не благотворительная организация, Алиса, – сказал строго, и когда девочка собралась протестовать, быстро добавил: – Но сейчас отвезу тебя домой и мы с твоей мамой обсудим мое «отцовство».
Она встрепенулась, слезла с кресла и взяла куклу. А потом сделала то, чего я никак не ожидал – подошла ко мне и вложила свою маленькую ладошку в мою руку.
– Идем, папа, – сказала с заметным облегчением, сквозившим в голосе, и я обреченно вздохнул.
Резкая трель дверного звонка, разорвавшая царившую до того момента в доме тишину, заставила меня испуганно вздрогнуть.
Вскочив на ноги, как подброшенная, с гулко бьющимся сердцем, я пошла в прихожую. В последнее время, если кто-то незваным заявлялся ко мне в гости, ничего хорошего это, как правило, не предвещало.
Подрагивающими пальцами отодвинув заслонку глазка, я с трудом подавила отчаянный вздох. За дверью стоял высокий незнакомый мужчина и это могло означать только одно – ко мне снова пожаловали коллекторы!
Я прислонилась к двери, ожидая, когда этот человек уйдет, но он настойчиво нажал на звонок еще раз. А потом я, к своему ужасу, услышала голосок дочери:
– Мама, открывай, это мы!