Скажи мне, ты ждала меня?
Прости меня, Анечка, но больше не жди.
С любовью,
мама.
Тебе.
Здравствуй.
Знаю, ты ужасно удивился, когда нашел мое письмо среди всех прочих писем, счетов в конвертах и различных рекламных буклетов. Не помню, когда в последний раз отправляла тебе письма. Ты давно перестал отвечать мне, поэтому я перестала писать. Уж прости, меня это очень задело. И я не скоро бы еще написала тебе, просто на днях неожиданно обнаружила нехватку тебя. Это был обычный день. Я сказала Ладке, так, между прочим, что задыхаюсь в этом городе, а она открыла окно и сказала самым, на который только была способна, безразличным голосом: "на, подыши". Не знаю, то ли в квартиру просочился какой-то дурной запах и я немного потеряла голову, то ли несколько месяцев без твоих писем дали о себе знать, но я ужасно расстроилась ее ответом и решила тебе написать. Я знаю, скажи я это тебе, ты ответил бы по-другому. Но Ладка – не ты. Она даже не заметила, что я с тоской смотрю на нее, только продолжила грызть пряник и листать свои новые фотографии. Мне ничего не оставалось, только выйти в коридор, надеть курточку и выбежать из тусклой, душной квартиры на громкую, многолюдную, живую улицу. Знаешь, здесь, на улице, всегда много людей. Они весело разговаривают, беззаботно смеются, можно даже подумать, что они абсолютно счастливы, но стоит присмотреться и обнаружишь, что у многих такие грустные глаза. У них, должно быть, так много историй, которые постепенно стирали блеск в их глазах и жизнерадостную улыбку. У них, должно быть, так много историй, которые можно было бы кому-то рассказать, но они молчат. Молчат.
Люди- живые книги. Я бы с удовольствием их прочитала, только не дают же. Хмурятся, когда я им улыбаюсь, недоверчиво смотрят на меня, когда я предлагаю им ириску и на вопрос "как дела?" отвечают самым грустным голосом "отлично". Я знаю, почему они так себя ведут. Нет, не надо сейчас улыбаться своей *ну-давай-удиви-меня* улыбкой. Я действительно знаю. Их просто читали не те. Их не поняли.
Каждый должен найти свою-свою книгу, свой-свой чай и своего-своего человека. Вот они теперь и не доверяют никому, боятся. Я их понимаю, я ведь тоже одна из них. У меня тоже была любимая книга, только она затерялась где-то, но я с этим почти смирилась, пусть только скучаю очень. Ты ведь знаешь, о ком я сейчас говорю. Я все еще тешу себя надеждой, что ты когда-то вернешься и я снова буду счастливой. Нет, не подумай, что мое счастье зависит от тебя. Ни капельки. Я счастлива. Ем ванильное мороженое по пятницам, по выходным гуляю в парке, а во вторник кормлю голубей. Покупаю молоко и мои любимые ириски в среду, а в четверг отношу мои письма на почту, где тучная мадемуазель в цветочном платье качает головой и неодобрительно косится на мою смятую купюру. Видишь, жизнь идет своим чередом и от тебя ничего не зависит. Ничего не изменилось. Только где-то внутри поселилось чувство, что чего-то мне не хватает. Будто я потеряла часть себя, очень важную часть и никак не могу ее найти. Может, это из-за магнитных бурь или полнолуния, а ты тут, на самом деле, совсем ни при чем. Но с тех пор, как ты уехал, мне не дышится полной грудью, а мои дни перестали быть яркими и интересными. Что ни говори, а с тобой покупать молоко в среду было гораздо интереснее. А хочешь, я открою тебе страшную правду? Я ничего не хочу. Ни в Париж, чтобы пить кофе с карамельным мороженым, ни в космос, чтобы набрать горсть звезд и развесить на своей стене, ни в Египет, чтобы погладить кошку. Вообще ничего не хочу. Чувствую только пустоту внутри. Видишь, я безнадежна. Пока ты еще читаешь мое письмо, можно тебя о чем-то попросить? Пожалуйста, вернись.
Помнишь твою любимую фразу? " Искренние письма красиво горят". Ты всегда любил так говорить, чиркая спичкой, когда навязчивые знакомые присылали тебе открытки. Этот незамысловатый конверт с исписанным листом бумаги внутри будет самым красивым горящим письмом.
Прощай, мой друг.
Мне грустно без тебя.
Папе.
Здравствуй.
Я не знаю, с чего начать и зачем я вообще пишу тебе. В голове столько мыслей, я честно пытаюсь ухватиться за любую из них, но у меня не получается. Я не могу думать, я устала думать. Скучаю по своему беззаботному детству, когда самой главной проблемой было выбрать себе мороженое. Хотя, если совсем честно, это и сейчас моя главная проблема. Видишь, с возрастом я мало изменилась. Не то, что ты. Я ведь все помню, как сейчас. А ты помнишь наше любимое воспоминание из детства? Помнишь, как громко стучали мои маленькие ножки по полу комнаты, в поисках лучшего укрытия? И как ты с самым серьезным выражением лица, но улыбающимися глазами, усердно меня искал, хотя знал, где я прячусь. Мое любимое место во всем доме. Твоя маленькая дочь всегда прячется под кроватью. Вот и тогда, в тот вечер, который теперь часто снится мне, я пыталась не дышать, чтобы ты не нашел меня. Я слышала, как ты зовешь меня и радовалась, что ты не можешь меня найти. Я прячусь лучше всех на свете! Но я, обладательница маленьких ножек и громкого топота, как всегда не выдержала, быстро выбралась из-под кровати и с самым искренним смехом бросилась на злобного дракона, которого ты так похоже изображал. А ты, как две капли воды похожий на дочь, подбрасывал меня в воздух и ловил. Я знала: ты словишь. Я не боялась, я ничего не боялась, когда рядом были такие сильные руки. А руки у тебя самые сильные. Точно-точно. Я знала, что ты никогда не сделаешь мне больно, папа. Твоя дочь знала это! Я знала, что я улыбаюсь также, как моя взрослая копия, а это значит, что ты никогда меня не предашь. Не можешь, ведь у нас одна улыбка на двоих, папа. Помнишь же?