Она поспешила подать ему полотенце. Аккуратно обтерев лицо, он повернулся к ней:
— У вас все в порядке? Мне кажется, вы чем-то озабочены.
Она молча опустила глаза.
— Значит, я прав, — констатировал он. — Не хотите ли поделиться со мной своими проблемами?
— Хочу, — тихо проговорила она.
— Но что же случилось? — Она увидела, что Воинов действительно взволнован, и почувствовала, что благодарна ему за это. — Пройдемте в кабинет старшей сестры, там нам никто не помешает.
Когда они зашли в кабинет Титовой, он запер дверь и взял Элеонору за руку.
— Говорите же, не бойтесь. Вряд ли у вас что-то серьезное.
— Вы, наверное, неправильно меня поняли, — сказала она. — Я здорова.
— Что же тогда произошло?
Мысль довериться Воинову, внезапно ее посетившая, уже не казалась Элеоноре правильной.
— Не знаю, стоит ли посвящать вас в мои переживания…
— Скоро я уеду, Элеонора Сергеевна, и неизвестно, свидимся ли мы еще. Так что говорите смело, потом у вас такой возможности не будет. И помните: я вам друг.
— Видите ли, Константин Георгиевич, — решилась она, — есть один человек… который мне… которого я…
— Которого вы любите, — догадался Воинов. — Знаете, я бы удивился, если бы его у вас не было. И что же?
— На днях он признался, что я притягиваю его как магнит, и… — Она замолчала, не зная, что сказать еще.
— И?.. — требовательно спросил Константин Георгиевич. — И что же, вы были близки?
— Да, — призналась Элеонора.
— Бедная девочка! — воскликнул Воинов. — Но я не дам вас в обиду. Доверьтесь мне, расскажите мне, как врачу, все.
Такая бурная реакция показалась Элеоноре несколько странной. Зачем ему знать «все»? С другой стороны, он мужчина, и, наверное, действия Алексея Владимировича ему более понятны, чем ей. Она решилась.
— Мы пошли на залив, — начала она свой рассказ, — и там он сказал, что очарован мною, и поцеловал меня.
Она замолчала, потому что больше рассказывать было в общем-то нечего.
Но Воинов, не глядя на Элеонору, ждал продолжения.
— Ну, — поторопил он, — не стесняйтесь, рассказывайте.
— А на следующий день нам не удалось увидеться, — грустно сказала она, — потому что…
Ее прервал громкий хохот Воинова. Элеонора посмотрела на него с возмущением. Что смешного он нашел в ее словах?
— Элеонора Сергеевна, ну вы и заставили меня поволноваться! — веселился он. — Сначала я думал, что вы больны, потом еще хуже! Но неужели вы до сих пор не знаете, что такое «были близки»? Вы же работаете в медицине!
— Конечно, мы были близки! — упорствовала она. — Ланской целовал меня…
— Ланской? Алексей Владимирович? — спросил он раньше, чем Элеонора поняла, что проговорилась.
— Да, это он. Мне известно, что вы знакомы… — Разве могла она забыть, что впервые увидела возлюбленного именно в компании Воинова!
— Мы действительно знакомы, но мало… Мне трудно сказать о нем что-то определенное. Но я хочу поговорить с вами о другом. Ваша наивность, Элеонора Сергеевна, просто невозможна! Я чувствую себя неловко, тем не менее мне придется вам кое-что объяснить. Иначе вы, имея самые чистые намерения, можете быть жестоко обмануты. Вы уверены, что Ланской только целовал вас, и ничего больше?
— А что могло быть еще? — окончательно смутилась Элеонора.
— О Господи! — воскликнул Воинов, схватившись за голову.
Потом он попросил разрешения закурить, она кивнула.
— Пожалуй, я дам вам только один совет, Элеонора Сергеевна. Этот совет вы с легкостью могли бы получить у любой старшей родственницы. Ни в коем случае не доверяйтесь вашему любимому, пока не обвенчаетесь. Что бы он вам ни говорил, слышите? Обещайте, что вы последуете моему совету.
Но такие советы она слышала еще в Смольном, от классных дам и старших воспитанниц! Неужели то, что она позволила Ланскому поцеловать себя, сделало ее страшной преступницей? Почему-то Элеоноре не очень верилось в это…
Дверь распахнулась, и в кабинет вошла Александра Ивановна.
Посмотрев на явно смущенную Элеонору, она перевела вопросительный взгляд на Воинова:
— Костя? Что здесь происходит?
— Происходит то, что я пытаюсь объяснить Элеоноре Сергеевне, от чего появляются дети! — заорал он. — Но теперь с радостью передам эту почетную миссию вам!
И, вышвырнув недокуренную папиросу в форточку, Воинов покинул кабинет.
— Ну-ка рассказывай! — потребовала Титова, когда они с Элеонорой остались вдвоем.
Девушка пересказала старшей сестре содержание своей беседы с Воиновым. Реакция Титовой была такая же, как у него, она захохотала. Отсмеявшись, Александра Ивановна попросила обиженную Элеонору: