По приеду в город ребята разбрелись кто куда: кто в магазин, кто в парикмахерскую, кто в пивную выпить бокал "Жигулевского" за два рубля двадцать копеек, конечно, могли и больше себе позволить, ибо деньги у них были, а в ауле практически не на что было тратить. Некоторые даже купили поллитровку водки "Саксаульской" за двадцать один рубль пятьдесят копеек. Конечно, водка была не лучшего качества, но, как говорится, на безрыбье и рак рыба.
Петр же с Сергеем сразу же пошли искать фотоателье, и вскоре нашли его. Петр пошел внутрь здания, а Сергей запалил папиросу "Беломор канал", и остался ждать на улице.
Через некоторое время Власенко вышел из фотоателье.
– Ну, как сфотографировался?
– Кажется, да, – голос Петра звучал как-то рассеяно, да и сам он имел какой-то растерянный вид.
– Что случилось? – поинтересовался Сергей и пошутил – Птичка не такая выскочила?
– Понимаешь, фотограф там какой-то мутной.
– Что тебе не понравилось в том фотографе?
– Понимаешь, он мне кого-то напоминает.
– Знакомое лицо.
– Да.
– Так почему же ты не подошел к нему и не спросил его. Может он наш земляк. Лучше тебе фотографию сделает.
– Знакомый да не очень-то хороший знакомый.
– Что ты все загадками говоришь даже рассердился немного Лагута на своего приятеля.
– Понимаешь, он мне напоминает одного полицейского, который приезжал к нам в село. Правда, он сейчас усы отпустил, а тогда не было у него усов.
– Ты уверен, что он полицаем был?
– Не совсем, ведь десять лет прошло, но очень похож.
– А он тебя не узнал?
– Кажется, не узнал. Конечно, я тогда еще совсем малышом был. Да, я его и рассматривал из засады. Помнишь, это было в тот день, когда в селе расстреляли нашу учительницу Ингу Петровну и её дочь Оксанку. Кто-то доложил в полицию, что их отец и муж находился в партизанском отряде.
– Помню Ингу Петровну, хорошая была учительница, и Оксанку помню. Мне её так жаль было. Проклятые фашисты.
– Так этот фотограф её расстреливал. Я всё видел. Мы тогда с Оксанкой бегали по полю красные маки собирали. Оксанка побежала домой, чтобы поставить цветы в воду. И я услышал только её крик. Я побежал к её дому и увидел, как этот полицейский тянул её к возу, на котором сидела уже её мать. Потом они увезли её за околицу, возле калитки лежали только рассыпанные красные маки. Я побежал за ними, прячась за кусты и деревья. Они вывезли их за село и там расстреляли. Этот стрелял, я его хорошо запомнил.
– Так что ж мы стоим, пошли в милицию.
– Да, я сейчас пойду в милицию, а ты стой тут, проследи за ним, чтобы он никуда не сбежал.
– Хорошо, беги, а я здесь останусь.
Петр побежал искать райотдел милиции, по ходу расспрашивая прохожих, где находится это здание.
В райотделе за столом сидел дежурный сержант, и он упорно не понимал сбивчивый рассказ парня.
– Да, понимаете, там находится изменник Родины, он расстреливал наших людей.
– У меня здесь никого нет. Все уехали на линию, там ростовские опять бузят.
– Да, ведь его надо арестовать, а то он еще убежит.
– Никуда он не денется. Приедут люди вот тогда и поедут в фотоателье. Подождите вон там на стуле, не стойте на проходе.
Однако Власенко по-прежнему упорствовал.
– Там приятель мой стоит, следит за тем гадом. Не случилось бы с ним ничего.
– Ничего с ним не случится.
В это время мимо проходил какой-то мужчина в штатском. Он обратил внимание на взволнованного парня.
– Что здесь происходит? – спросил он у дежурного.
– Понимаете, тут такое дело… – начал Петя, но его прервал дежурный.
– Понимаете, Сергеевич, прибежал этот парень и говорит, что в фотоателье работает изменник Родины, который расстреливал советских людей.
– Да, я лично видел это, – страстно заговорил парень.
– А ты не ошибаешься? – переспросил мужчина.
– Да, я его лицо навек запомнил, и хотя он сейчас усы отпустил, но я его хорошо запомнил, когда он нашу учительницу и её дочку расстреливал.
Мужчина задумался на мгновенье, потом сказал.
– Надо ехать.
– А как же ростовские? – переспросил дежурный.
– Подождут, побузят, побузят и успокоятся. Открывай оружейную комнату, выдавай оружие, у него может быть пистолет или что-то подобное.
– Дежурный выдал наган оперу Новикову Николаю Сергеевичу и пошел занимать прежнее место.
– Роман ты пойдешь со мной. Неизвестно, как там дело пойдет. Человек этот опасен и, если поймет, что мы его раскрыли, то будет сопротивляться до последнего. Мне приходилось иметь дело с такими людьми.
– А как же райотдел.
– Закроешь его на замок, ничего с ним не случится.