– Не может быть, Никита Сергеевич. Мы же живем в середине двадцатого века. Медицина так вперед шагнула.
– Не поможет мне это. Ничто не поможет. Ибо это память. Сколько народа загубили.
Эти слова, словно, кинжалом пронзили сознание Брежнев, волосы дыбом поднялись у него. О чем это Первый секретарь говорит. Ведь за такие слова… А Хрущев смотрит прямо в глаза Ильичу, словно, пытаясь выведать какое впечатление произвели его слова.
– Но ведь было…
– Да, было дело, было… Были вредители, откровенные враги с которыми нельзя было иначе. Но сколько и хороших, правильных людей попало в эту мясорубку. Ты, конечно, молодой был, тебе не пришлось в этом участвовать. Потому и сон крепкий, а вот я не могу… Причем знаю, что еще и сейчас много хороших людей страдает там, а освободить их нельзя. Враги народа. ОН так решил, а они до сих пор боятся ЕГО. А может бояться потому, что их разоблачат в тех делах.
Брежнев не мог понять, почему Хрущев заговорил об этом с ним. Может, проверяет его? А может правда хочет реабилитировать людей, но ведь для этого надо будет столько все переворотить. А надо ли это? Если это может ударить по престижу партии, страны. У Леонида Ильича холодок пробежал по спине. Ответить ничего не мог.
– Понимаю, трудно это сделать, – пришел на помощь Хрущев – Страх в нас сидит, но это надо сделать. Вот перед тем как Берию сместить тоже страх был. Конечно, у него была вся власть в руках, все органы прибрал себе. Уже мнил себя Наполеоном, но мы, же преодолели тот страх. Когда я тогда предложил тебе участвовать в аресте Берии, что ты почувствовал. Только откровенно говори.
– Это был приказ партии, к смерти я всегда был готов.
– Я скажу про себя. Страх был. Уверенности полной не было, ибо скользкие люди были в Президиуме. Особенно, этот Маленков. Я боялся, что он не выдержит сейчас и упадет в обморок. Взял ответственность на себя, и мы победили. Вот и сейчас должен взять ответственность на себя. А надо будет сделать это. Придется повоевать с этими стариками.
Леонид Ильич понимал о ком идет речь: О Молотове, Кагановиче, Маленкове, Ворошилове – эта сталинская гвардия всегда и во всем выполняли приказы Генерального секретаря. Хватит ли сил у Никиты противостоять этим деятелям, ведь они в явном большинстве, остальные в Президиуме колеблющиеся, ждут, откуда ветер подует.
– Вот скажи мне Леонид Ильич. Как ты к этому относишься?
Возникла пауза, она затягивалась. Брежнев понимал, что надо что-то говорить, ибо всеми своими успехами он обязан именно Хрущеву, и дальнейшая его жизнь и карьера зависит именно от него, но если он потерпит поражение, то и его жизнь пойдет кувырком. Как было совсем недавно: взлет внезапный еще при жизни Сталина, после его смерти потерял все свои должности, если б не написал бы тогда письмо Никите Сергеевичу, то сидел бы где-то на отшибе.
– Трудно вот так сразу. Это так неожиданно.
– Да, трудно это сделать, но это надо делать, – твердо сказал Хрущев. – Давай за успех этого дела выпьем.
Они подняли рюмки, чокнулись, и выпили до дна.
– Закусывай хорошо, Леонид Ильич. Вот огурцы с моей дачи, сам вырастил. Когда занимаюсь этим, то немного успокаиваюсь.
На прощание Хрущев сказал, чтобы Брежнев никому не говорил об их разговоре, но хорошенько думал над этим.
На следующий день Брежнев отбыл в Казахстан, правда перед этим забежал в универмаг и купил для Виктории Петровне духи "Красная Москва" – просила она об это очень мужа. Редко она обращалась к нему с подобными просьбами к нему, ибо понимала, что у него итак достаточно забот, но духи она очень эти любила, у неё закончились, а в местных магазинах такого товара не было.
" Здравствуй, Наташа.
Извини, что долго не отвечал на твое письмо, ибо у нас сейчас очень горячая пора – уборка урожая. Урожай получился очень хороший, но надо его вовремя убрать, чтобы не осыпалась пшеница. И тут не все получается хорошо, ибо часто комбайну приходится простаивать, ибо нет машин, куда мы должны высыпать из бункера зерно. А машин нет, потому что приходится далеко возить зерно на элеватор, и часто там возникают очереди, приходится, по несколько часов стоят в очереди. Шофера тоже возмущаются, ибо мало ходок грузом делают, а, значит, у них зарплата будет маленькая.
Некоторые комбайнеры ловчат, и задабривают шоферов, чтобы они подъезжали только к их агрегату – покупают им водку или дают просто взятку. Мы говорили об этом председателю, но он отвечает, что шофера не ему подчиняется, а МТСу.
Тем не менее, уборка приближается к концу, и очень приятно видеть результаты своего труда.
Тебе я пожелаю поступить в институт, закончить его, а потом уже выбирать свой дальнейший путь. К сожалению, у меня не было возможности закончить школу, и сейчас об этом очень сожалею. Надеюсь, что скоро у нас в поселке откроют вечернюю школу, и я смогу продолжить учебу, а дальше поступить в какой-нибудь техникум.